Пеппо отчетливо почувствовал, как под дых пнули коленом. Сан-Поло… Интересно, сколько стоит одна ночь в этом «достойном заведении»…
– Эм… донна Ассунта… – осторожно начал он, – вы так добры ко мне… Только… боюсь, мне не по карману будет такая… солидная траттория, как ваша.
Но хозяйка в ответ с укором залопотала:
– Вот еще, честное слово! Вы уж скажете! Во-первых, господин тот мне заплатил вперед за десять дней. Он не знал, сколько вы поправляться будете. А во-вторых, у меня тут не дворец Дожей, все по-домашнему, и приличный молодой человек навроде вас завсегда тут устроится удобно и без всяких опасений, что его обдерут, словно липку. Еще мой покойный муж говаривал, что грабиловки в нашем доме сроду не было и не будет. Так-то!
Голова, пульсирующая болью, заныла сильнее. За все семнадцать лет Пеппо называли как угодно, но только не «приличным молодым человеком»… А хозяйка продолжала свою речь:
– И вот, Джузеппе, что еще. Вас ограбить-то так и не успели. Все ваши вещи в полной сохранности вон в том шкафике лежат. Камзол и башмаки моя Беата уже вычистила, камизу заштопала в лучшем виде, так что, лежите себе бестревожно да выздоравливайте. С огнестрельными ранами не шутят, милый мой! – это прозвучало назидательно.
Пеппо еле сдержался, чтоб не застонать вслух. Право, куда благоразумней было утонуть.
В висок ударил острый клюв боли, оружейник зашипел, вскидывая руку, и вдруг ощутил, что меж онемевших пальцев что-то мешает, будто застрявшая во время плетения тетивы нить. Неловко пошевелив кистью, он ощупал ее другой рукой… и замер. На безымянном пальце было кольцо. Тонкое, филигранное, с крупным холодным камнем… Ошеломленно огладив камень, Пеппо прикусил губу. В какой нелепый сон он попал?..
– Донна Ассунта, – тихо проговорил он, – нельзя ли мне… мои пожитки? Хочу проверить, ничего ли в воде не обронил…
– Конечно, конечно, – хозяйка уже споро скрежетала чем-то неподалеку, – вот, извольте, все в целости!
На одеяло легли несколько предметов. Пеппо осторожно протянул руку и коснулся каждого по очереди. Кинжал. Мешочек с ладанкой. Браслета с его старым воровским лезвием нет. Видно, потерялся там, в канале. Жаль… Зато кошель на месте, спасибо и на этом…
Коснувшись кошеля, Пеппо вдруг вздрогнул. Это был не его простой кошель из потертой кожи. Под пальцами смялся плотный жесткий бархат. Оружейник медленно потянул за скользкий шнурок и запустил руку в бархатное нутро этого дорогого чужака. Тяжелые монеты разъехались под пальцами. Серебряные дукаты… Один, два… десять… он сбился со счета на восемнадцатом. Господи, он никогда в жизни не держал в руках таких денег. Немудрено, что почтенной хозяйке он кажется приличным постояльцем…
– Все ладно, мой дорогой? – в голосе донны Ассунты засквозило