Вообще-то, я думаю, что была слегка влюблена в него. Хотя и знала, что он не рассматривал меня в таком плане, что его не интересовали женщины. Но у нас было нечто другое, нечто особенное. Связь между нашими сердцами, сверкающая радуга, блеск которой появлялся и исчезал с годами. Но всегда присутствовал.
Глава седьмая
Она опускает руку на стопку отпечатанных листов, медленно поглаживает поверхность. Измеряет с помощью пальцев. Стопка тянется от кончиков пальцев до второй костяшки указательного. То, что должно было стать обычным письмом Дженни, стало намного большим.
Здесь столько воспоминаний.
Она принимается сортировать листы бумаги. Раскладывает по именам. Именам людей, которых больше нет. Открывает адресную книгу. Их имена – единственный след тех, кто когда-то смеялся и плакал. В памяти усопшие становятся другими. Она пытается представить их лица, пытается вспомнить, какими они были.
Слеза стекает по ее щеке и тяжело падает. Приземляется в правом углу, где она только что написала слово МЕРТВ. Бумага впитывает жидкость, и чернила начинают растекаться. Маленькими кружащимися ручейками печали.
В пустом доме так тихо, что даже самые тихие звуки становятся громче. Тик. Тик. Тик. Она прислушивается к белому будильнику с большими, как монеты, цифрами. Следит, как красная секундная стрелка обгоняет минутную. Трясет будильник и подносит к глазам, чтобы лучше рассмотреть цифры. Два часа, так ведь? Не час? Она подносит будильник к уху и слушает, как он продолжает тикать. Никаких сомнений в стараниях секундной стрелки. Она чувствует, как урчит в животе: время обеда давно прошло. За кухонным окном непрерывно падает снег. Она ничего не может разглядеть, лишь пытающуюся взобраться на холм одинокую машину. Как только она исчезает из виду, в квартире снова становится тихо.
Часы оповещают о половине третьего. Три часа. Половина четвертого. Четыре. Когда часовая стрелка доходит до пяти, Дорис начинает покачиваться на стуле. Она ничего не ела с самого завтрака, с безвкусного бутерброда с сыром, завернутого в целлофан. Который остался в холодильнике после вчерашнего последнего визита. Она опирается на кухонный стол и встает. Ей нужно добраться до кладовки. В ней все еще лежит коробка конфет, подаренная Марией перед уходом. Большая красивая коробка с изображением наследной принцессы и ее мужа. Она сразу ее убрала – жаль было есть такую красоту. Но сейчас она слишком голодна. Из-за легкой степени диабета и своего возраста она крайне чутко реагирует на низкий уровень сахара в крови.
Ее