Дверцы с тихим скрипом отворились. Я заглянула внутрь. На изящных плетёных вешалках стройным рядом висели платья, их подолы почти касались деревянного дна – очень длинные, в пол. Похожие на то, в котором вчера ходила Фэй.
Я с сомнением схватилась за одну из вешалок, на которой за множество тонких бретелек была подвешена груда полупрозрачной ткани. Стоило ли мне надевать что-то подобное, облачаться в шёлк и золото, чтобы все с лёгкостью могли узнать меня среди толпы?
Признаться, платье было очень красивым, но прямо пропорционально тому казалось жутко неудобным, непривычным мне. Взгляд предательски метнулся в сторону, где на вешалке висел мой вчерашний чёрный наряд.
Эластичный мягкий материал приятно обтянул тело. Одевшись и оглядев себя в зеркале, я пришла к выводу, что чёрная форма элементарей ничем не хуже летящего шёлка и украшений. Тем более, что в платье с открытыми плечами я окоченела бы ещё больше. Для меня было загадкой, как Фэй, да и все остальные, терпят этот пронзительный холод. Может, у элементарей на него иммунитет? Я оставила волосы несобранными, надеясь, что от них мне станет хоть немного теплее.
Собственное отражение до сих пор не давало мне покоя. На поверхности у меня не было времени для того, чтобы лишний раз посмотреться в зеркало, для этого его нужно было хотя бы отыскать. Конечно, я много раз наблюдала, как мои очертания отражаются в оконных стёклах, покрытых трещинами, или в воде, но не уделяла тому пристального внимания. Тогда моя внешность мало чем меня волновала.
Мыслей в голове было под завязку – это, кажется, уже успело войти у меня в привычку – да и ночной кошмар никак не хотел отпускать, поэтому я решила не дожидаться, пока кто-нибудь зайдёт за мной. Я поняла, что немного скучаю по одиночеству, как бы чудовищно это ни звучало.
Распахнув дверь, я решительно вышла из своей комнаты, спустилась по винтовой лестнице вниз и нырнула в проулок между двумя каменными монолитами.
Город уже давно проснулся и бурлил жизнью. Вокруг было тихо, но постоянные динамика и движение создавали ощущение кричащей о своём существовании жизни.
Они были повсюду – голубоглазые люди всевозможных национальностей, разного цвета кожи и волос… но, что более важно, все – живые. Они казались мне нереальными, какими-то магическими, сказочными существами или божествами, и тот факт, что я смогла оказаться одной из них, был невероятен.
В моём присутствии взгляд их наполнялся странным блеском, а лица по мановению ока разглаживались. Они смотрели на меня со странной смесью восхищения, надежды и любви в глубокой бирюзе их душ. Это одновременно вводило в ступор и заставляло моё сердце взволнованно трепетать. Хотелось убежать, скрыться с их глаз, чтобы не ощущать всю тяжесть ответственности, что несла с собой их надежда.
Я воспользовалась первой же попавшейся возможностью исчезнуть и, заметив узкую тропу в яблоневых зарослях, что