– Кто там? – спросила она через дверь, различив в глазок очертания незнакомой мужской фигуры.
– Вы – Нина?
– Да, – ответила она и почувствовала, что у нее быстро забилось сердце.
– Вам записка от Юрганова, откройте.
Нина не помня себя начала отпирать многочисленные замки, на которые запиралась с тех пор, как ее стали одолевать ночные страхи.
– Сейчас, сейчас, – бормотала она. – Пожалуйста, подождите, я сейчас…
Наконец дверь открылась. На пороге стоял молодой человек, коротко стриженный, в кожаной куртке.
– Вот, возьмите, – сказал он, лениво перебросив во рту жвачку, и протянул ей смятый и довольно грязный клочок бумаги.
– Спасибо, – пробормотала она и развернула записку, в которой была всего одна фраза: «Я никого не убивал. Лев».
Нина несколько раз перечитала, затем, в одном халате, надетом на голое тело, бросилась за молодым человеком, который успел отойти от дома на добрую сотню метров.
– Подождите! – крикнула она и бросилась бежать за ним.
Молодой человек остановился и, не сделав ни шага ей навстречу, ждал, пока она добежит до него.
– Скажите, ради Бога, что это значит? – спросила Нина, запыхавшись, и протянула ему записку.
Молодой человек на записку не посмотрел (очевидно, был знаком с ее содержанием) и равнодушно ответил:
– Сидит ваш Юрганов за мокрое, по сто пятой.
– Но за что?
– Чего – за что? Я же говорю, за мокрое.
– То есть вы хотите сказать, что он кого-то убил?
– Я сказал – сидит, а замочил или нет, откуда мне знать? Мне маляву велели передать, я передал, а остальное меня не касается, – Он повернулся, чтобы уйти.
– Пожалуйста, подождите, – остановила его Нина, – скажите хотя бы, где он?
– В Бутырке, где же еще? – бросил молодой человек и быстрыми шагами направился к метро.
Нина вернулась домой, сбросила халат и забралась под одеяло, чтобы согреться. Все происшедшее казалось ей кошмарным сном. Юрганов – в тюрьме за убийство? Как это может быть? Как они не понимают, что такой человек, как он, не мог убить? Просто не мог, и все. Достаточно немного поговорить с ним, чтобы понять, что он добрый, тонкий, прекрасный человек. Да что там – поговорить? Достаточно взглянуть ему в глаза. Нина вспомнила выражение его глаз, когда он брал на руки Васю: в них светилась такая нежность. И кот, который как огня боялся мужчин, так как наверняка в свое время ему крепко досталось именно от представителей сильной половины человечества, любил Юрганова и доверял ему. А кота не проведешь – у кота инстинкт! За что же они держат его?
Вдруг Нина вспомнила, как после злополучной кражи представляла его себе за решеткой, а потом в суде, и вскочила как ошпаренная. «Это я, я во всем виновата! Если бы не моя дурацкая выходка, ничего бы не случилось».
Ей почему-то стало казаться, что, если бы они не «поссорились», его обстоятельства могли бы сложиться по-другому и несчастья не произошло бы. А теперь она