Для остальных это место было ничем не примечательным – обычная полянка, на которой собачники выгуливают своих подопечных, а четырнадцатилетние любят выпить бутылку сидра и пообжиматься. Но мне здесь нравилось по нескольким причинам. Первая – прекрасный вид. Поляна находилась на возвышенности, поэтому отсюда все казалось крошечным, будто перед тобой игрушечный город. Любая глупая проблема, которую выдумал мой мозг, тут же отступала, как только я садилась на единственную скамейку и смотрела вниз. В отдалении можно было разглядеть посадочную полосу аэропорта, а также взлетающие и приземляющиеся самолетики, набитые до отказа людьми.
Еще мне нравилось, что об этом месте мало кто знал. В Мидлтауне было достаточно парков и лесопарков, приведенных в порядок на пожертвования местных жителей. При малейшем намеке на солнце туда приходили мамы с колясками, папы с футбольными мячами и подростки с барбекю. Но здесь обычно никого не было. Мне казалось, я была хозяйкой этого места. И лишь изредка делилась им со странным бродягой или собачником. Это было мое собственное небольшое пространство, где я могла посидеть, поразмышлять и попытаться разобраться в проблеме, которая в тот момент занимала мои мысли, вдали от гиперактивной мамы и тесной спальни.
Сегодня проблем было две: Рут и Ной. Здесь, наверху, у меня было достаточно времени, чтобы обдумать вчерашние события. Решить проблему с Рут было легко. Для этого надо лишь вымолить прощение и пару дней позаискивать перед ней. Я была уверена, что она не извинится передо мной. Но ведь так устроен мир, верно? Я могла дружить с Рут только при условии, что даже не надеялась отыскать у нее совесть.
Вздохнула, разблокировала телефон и набрала ее номер.
Раздались гудки, я услышала голос Рут:
– Я с тобой не разговариваю.
Я всматривалась в пейзаж подо мной. И решила, что могу справиться с этим… здесь, наверху.
– Да ладно, Рут, мне жаль.
– Черт возьми, так и должно быть! Меня никогда так прежде не унижали.
Ее никогда так не унижали? Ее никогда так не унижали? Мои щеки покраснели от ярости, но мой голос остался спокойным. Злость не решит проблему.
– Я же сказала, что мне жаль. И это правда.
Задумавшись, она немного помолчала.
– Да, думаю, ты просто позавидовала, что мы с Ноем так хорошо поладили, – наконец сказала она.
Я сглотнула:
– Возможно. Наверное, поэтому.
Я пыталась говорить без сарказма, и мне это почти удалось.
Она ухватилась за мое признание как адвокат защиты:
– Так ты признаешься, что он тебе нравится?
«О господи! И зачем только я позвонила?»
– Такого