– Вообще-то, мамо, ни ты, ни я… никто ничего про него не знает. Первый день, а вы такое затеяли. И сама номер отколола, и Егора втянула. Вот папка-то не знает!
– Я тебе, Татьяна, вот что скажу… – грозно прищурилась Валентина Ивановна. – Училась ты в школе неплохо. В медицинский тоже сама, без нашего родительского участия, поступила. И там пока без «хвостов» три курса отучилась… Чего же у тебя одно только полушарие варит-то?! «Номер отколола!» Ты с матерью выражения выбирай! Что же ты думаешь, – ещё больше сощурила глаза Валентина Ивановна, – я, педагог с тридцатилетним стажем, заслуженный учитель РэСэФэСээР, увидела сегодня мальчика на пороге своего кабинета и сразу – ах?! Да я немедля после институтской комиссии справки навела – кого ко мне в школу распределили? Сразу! Что за фрукт, с чем его едят…
– Ну и как? Фрукт или овощ? Сырым или вареным трескать?
– Не ехидничай! Неумно! – Мать постучала пальцем о кромку стола. – Характеристику дали неплохую: из интеллигентной семьи, наш батяня с его отцом в бюро обкома вместе заседают, мать – главный санэпидемврач области. Учился хорошо, не шкодничал, активно занимался общественной работой. Стенгазеты выпускал, в активе комсомольском состо…
– А мне с ним не на съезд ВээЛКаэСэМ ехать! – огрызнулась дочь. – И вообще, мамо, ты уже со своими женихами… Мне учиться надо, а не…
– Ду-у-ра… – протяжным слогом подытожила мать, с сожалением качая головой. – Дура набитая… Ты вокруг-то глянь! Мужики и парни запились-закурились. Где он, прынц, а?
Губы Валентины Ивановны сложились в намёк на усмешку.
– На белом коне – согласна! – в день по двадцать раз мимо окон могут проехать! Лошадей на колхозной конюшне хватает, в том числе и белой масти. А вот прынцы где? Где прынцы, а?
Она с таким удовольствием вновь и вновь коверкала титул королевской крови, что Татьяна на мгновение испугалась, а не нашло ли на мать эдакое краткое умопомрачение… В институте читали лекцию про подобное. Опять же осень… Обострение… Хотя… Вещи мать говорит правильные, вот только времена несколько поменялись…
– Ты, Татьяна, конечно, барышня взрослая. – Валентина Ивановна покрутила в руках чайную ложечку, внимательно её осмотрела и аккуратно положила на блюдце. – Взрослая и, видимо, вполне самостоятельная, коли тут так с матерью разговариваешь. Дело, конешно, твоё. Совет мой, а решение тебе принимать. Опять же из семьи парень, повторю, уважаемой. Мамаша – гроза санитарная. Понятно, что связи по медицинской линии огромные. Отец – большая шишка на железной дороге. Смекаешь? Это тебе не зубы дёргать в поселковой или пусть районной поликлинике. Медицина в железнодорожном царстве-государстве – ого-го! А пока-то этот Александр у меня три года на глазах будет. Три года!.. Вот и ты присмотрись. А через три года – и у тебя институт позади, и у него отработке по распределению конец. Вот и определитесь. Думаешь, я не понимаю, что на селе вам перспективы никакой? Но есть областная