Глава 5
До Новороссийска оставались считаные минуты, в нетерпении я вышла в тамбур со своей небольшой сумочкой. Последующие воспоминания принимают форму протокола.
В 10 утра 22 августа 2010 года я вышла из поезда на платформу раскаленного жарой Новороссийска. Поймала такси и, не заезжая на центральный рынок за фруктами, рванула в Широкую Балку. Вещей с собой у меня почти не было – только книжки для Ксюши, подарки и ее любимый Чебурашка. Я крепко сжимала игрушку в руке, словно этот говорящий Чебурашка мог гарантировать привычную, ускользавшую от меня реальность. Интересно, Ксюша до сих пор считает Чебурашку девочкой? Несмотря на грызущее душу волнение, я смогла улыбнуться этому безобидному ушастому существу, какого бы пола оно ни было…
Машина остановилась возле дома, в котором я гостила несметное количество раз. Дачная соседка Неля, по своему обыкновению, немедленно начала скандалить с таксистом из-за того, что он посмел въехать в ворота, которые «только для своих». Но на этот классический кубанский спор я уже не обращала внимания. Вопреки ожиданиям, никто не выбежал мне навстречу, и возле дачи не было ни души.
– Ксюша! Рома! – позвала я. И сразу успокоилась, решив, что, скорее всего, они ушли на море. Водные процедуры до полудня всегда числились в списке семейных традиций.
Таксист продолжал парировать соседке Неле. Я долго стучала в дверь, пока не появилась свекровь. Увидев ее, я отступила назад. Лицо Ларисы не выражало не то что радости, но даже равнодушия.
– Ах, вот вы где! А где же Ксюша?
Поджав губы, свекровь демонстративно молчала, враждебно поглядывая то на меня, то на ругающихся таксиста с соседкой. Затем она начала что-то тихо бормотать себе под нос и тревожно всматриваться в заросли возле дороги, будто в них мог кто-то прятаться. Соседка Неля тем временем закрыла ворота, заблокировав тем самым таксисту выезд на дорогу. Видимо, она желала показать, кто здесь главный. Таксист громко пыхтел за своей баранкой, решительно газовал, включая то задний ход, то подавая вперед. Высовывался всем своим дородным телом в переднее окно «жигулей» и ругал Нелю сочными и перчеными, одному ему известными армянскими проклятиями.
Иногда отражение в зеркале бывает более реально, чем сам объект. Эта фраза была прямо написана на зеркале заднего вида в такси. Но только сейчас до меня дошло, что это значит. Вид свекрови в зеркале не оставлял мне ни возможности, ни места для маневра. В этот момент и начала рваться кинопленка моей реальности. Кинопроектор затрещал и сломался, зажевав напоследок ненужный более кусок сценария – тот, где могли быть вежливые фразы, поцелуи в щечку и долгожданный хеппи-энд.
Заметив, что соседка наконец отвлеклась от нахального таксиста и обратила внимание на нас, свекровь громко заявила:
– А Ксюши – нет! Раньше надо было приезжать, милочка! А то шляется не пойми где, бросила ребенка, а нам нянчиться! –