Нина узнала один секрет – по студенческому билету можно было посещать все концерты, которые проходили в Оперном театре и областной филармонии. Она каждый субботний вечер, как и ее однокурсница, Наташа Белова, старалась попасть на концерт. Сидела, слушала симфоническую музыку и ничего в ней не понимала. Сказывались пробелы в культурном воспитании. В ее маленьком городе никакой филармонии не было. А в музыкальной школе на уроках по истории музыки все отрывки из произведений композиторов звучали не в записи – проигрыватель и пластинки для школы роскошь, а в исполнении любимой учительницы Людмилы Григорьевны. Ухо не привыкло к оркестровому звучанию. Нина осторожно оглядывала сидящих в зале людей. Они сидели с просветленными лицами, как будто на них сошла Божья благодать. Как будто знали какую-то тайну, недоступную пониманию таких необразованных и неразвитых людей, как Нина. Всем своим видом эти люди отгородили себя от бытовых социалистических проблем, зная наверняка, что, если и есть прекрасный, гармоничный мир на земле, то он не материален. Это Мир Музыки, понятный только посвященным. Люди вели себя как заговорщики, как некий тайный орден, попасть в ряды которого вряд ли было возможно для нее. Нина опускала голову и думала: – «Наверно, все притворяются, что им интересно». Прошло много долгих лет, когда она, попав в Ленинградскую филармонию на симфонический концерт популярной классической музыки, тихо заплакала от «Романса» Георгия Свиридова к спектаклю «Метель». Нина по-старинке тяготела к внятной и чувственной мелодии. Современная скрежещущая по нервам музыка – раздражала ее. Свиридов – это стопроцентное попадание в ее кровоточащее сердце, стопроцентное совпадение с тогдашним душевным состоянием. Она каменела, боясь пошевелиться и потерять в скрипе кресла хоть один звук, хоть часть мотивного хода мелодии, трагических рыданий струнных и наступательной скорби духовых инструментов. Но после концерта ей так и не пришло в голову причислить себя к тайному ордену посвященных, удивлявших ее глубокой отрешенностью, за которой она когда-то видела лишь высокомерное всезнание и высокомерное таинственное сопричастие клану музыкальных гениев.
Однажды Клавдия Ивановна протянула Нине билет в кинотеатр.
– Сходи-ка завтра в «Совкино» за меня. Валерка, видишь, решил просветить бабулю, да мне, старой, тяжело сидеть в душном зале. Я что-то плохо себя чувствую.
– А что за фильм?
– «Великолепная семерка». Утренний сеанс. Говорят, что билетов достать невозможно.
Нина уже слышала об этом фильме. В страну осторожно, на цыпочках, с оглядкой вползала «чуждая культура». Народ валом валил на первый американский боевик, который показывали в Советском Союзе. Даже не верилось, что ей так повезло. Нина без сожалений пропустила лекции в училище. Зал был битком набит. Люди сидели на приставных стульях и даже