– Прости, что тебе пришлось такое пережить.
Она едва заметно кивнула и выскользнула из его объятий. Он открыл ей дверцу машины и сам забрался следом.
– Ну что ж, – сказала она тихо, когда он сел рядом с ней. – Вот мы и остались одни. Отец сказал, что больше знать меня не хочет. Что я предательница. – Она глубоко вздохнула. Кого она предала, полюбив Тома, бросив колледж? Учеба в Стэнфорде – одна из семейных традиций. А еще – брак по расчету. Случки – брезгливо сказал отец, узнав о ее отношениях с «ничтожеством», сыном шахтера. Она забыла, кто она такая, кто ее родители, бабушки и дедушки… забыла, как нужно жить, какие выбирать колледжи, клубы, мужей и жен. Ее мать – президент юношеской лиги, отец – глава юридической фирмы. Но Кейт выбрала Тома и, потрясенная, сидит рядом с ним. Он обеспокоенно посмотрел на нее.
– Он еще передумает. – Том погладил ее руку и завел машину.
– Может быть. А может быть, и нет.
Он поцеловал ее со всей нежностью, на какую был способен, и взъерошил ей волосы.
– Поехали домой, малышка.
В ту неделю их домом стала квартира футболиста из новой команды Тома. Но совсем скоро Кейт ожидал сюрприз. Всю неделю Том был занят и наконец нашел квартиру. Прекрасный домик в викторианском стиле стоял на холме, откуда открывался вид на залив. Том подвел Кейт к двери, вложил ей в руку ключи, а потом поднял ее на руки и донес до третьего этажа, до порога их новой квартиры. Кейт смеялась и визжала. Это напоминало игру в дочки-матери, только все было по-настоящему, а значит, еще лучше.
Он был с ней бесконечно добр и мягок, особенно когда оба осознали, что Кейт больше не сможет общаться с родителями. Том не понимал, как такое возможно. Семья для него означала любовь, нерушимую связь с близкими людьми, которые никогда не оставят, как бы сильно ни сердились. Но Кейт понимала, в чем дело. Ее родители считали, что дочь обязана стать такой же, как они. Влюбившись в человека не их круга, она совершила непростительную ошибку, она посмела стать другой – нарушить правила, уничтожить семейные ценности. Она их ранила – они ранили ее в ответ. Они всегда будут злиться и оправдывать свой поступок, пока у них не хватит мужества признаться самим себе, как больно им жить без дочери. Но даже когда это случится, мать все обсудит с подружками по бриджу, а отец – с деловыми партнерами, и те быстро переубедят их, объяснив, что они правильно поступили и что другого выхода не было. Кейт все знала. Отныне Том стал для нее всем – отцом, матерью, другом, братом, – и в его руках она расцвела.
Она разъезжала с ним по всей стране, участвовала в модных показах, писала стихи, вела хозяйство, иногда общалась со старыми друзьями – правда, все реже и реже – и с командой Тома, многие футболисты из которой начали ей нравиться. Но бо́льшую часть времени Кейт и Том проводили наедине, и он стал центром ее вселенной. Через год после переезда на новую квартиру они поженились. Ничто не могло омрачить радостного события, хотя были два неприятных эпизода. Во-первых, родители Кейт отказались прийти на свадьбу – впрочем, никто не удивился. А во-вторых, Том, сидя в баре, сильно