– Если хочешь, я встану перед тобой на колени, чтобы ты простила мне те гадости, что я наговорил тебе. Но поверь, все это произошло сгоряча, от неожиданности… – И не успела Маша возразить, как Митя опустился на колени и уткнулся лицом в ее ладони.
Маша почувствовала его губы, прильнувшие к ее коже, испуганно выдернула руку и оттолкнула Митину голову от себя:
– Негоже, князь, так унижаться перед девицей, которая вам не дороже каминных щипцов или вон того кресла, откуда вы только что изволили подняться.
– Машенька, дорогая. – Митя опять забрал ее ладони в свои, но встал с колен и, не отпуская ее рук, сел рядом с ней на постели. – Ну, хочешь, я разобью сейчас свою дурную голову об это кресло, чтобы ты поняла, как мне стыдно за те слова?
– Не стоит, Митя, – тихо сказала Маша и слегка от него отодвинулась.
Митя засмеялся:
– С каких это пор ты стала меня бояться? Или рядом с бароном сидеть приятнее, чем со мной?
– Митя, прекрати! – Маша вскочила с кровати и сжала руки в кулаки. – Все ты лжешь, и не прощения ты пришел просить! Ты на грани того, чтобы вновь оскорбить меня!
– А что, я уже не вправе спросить, чем вы с Алексеем занимались на той скамейке? – вкрадчиво спросил Митя и поднялся вслед за ней. Теперь он стоял так близко, что Маша почувствовала не только запах французского одеколона, но даже его дыхание на своей щеке.
– Я отчитываюсь в своих поступках лишь перед твоими родителями, но никак не перед тобой, – сказала Маша резко и попыталась отодвинуться.
Но Митя тут же схватил ее за запястья и притянул к себе:
– Ты будешь отчитываться передо мной, пока живешь в этом доме, – произнес он вдруг охрипшим голосом, – и учти, мне совсем не нравится, что ты целуешься с Алешкой…
– А мне как раз это нравится, – перебила его Маша и попробовала отодвинуться. – Он теперь мой жених и имеет право целовать меня.
Митя судорожно вздохнул, отпустил запястья, но тут же обхватил ее талию правой рукой, еще теснее прижал к себе, а левой приподнял ее подбородок:
– Алексей станет твоим женихом лишь завтра, и то если батюшка даст согласие на ваше обручение.
– Владимир Илларионович обещал, что отдаст меня замуж только по моей воле. И я уверена, что предложение барона он примет с удовольствием.
– С таким же удовольствием, с каким ты принимала Алешкины поцелуи?
– Это тебя совершенно не касается! – Маша попыталась вырваться из его объятий. Но Митя внезапно обхватил ее голову руками и прижался горячим от возбуждения ртом к ее губам.
Девушка уперлась в его грудь ладонями и яростно завертела головой, пытаясь освободиться от этого неожиданного и жадного захвата.
Митя оторвался от нее и спросил, задыхаясь:
– А мои поцелуи тебе нравятся? – И, почувствовав ее сопротивление, предупредил: – Пока не ответишь, я тебя не отпущу и целовать