Значит, ваша семья переписывалась с ней после того, как она уехала от вас?
Мы переписывались, и теперь я могу укорять себя за то, что не сохранила ее писем, однако беречь их тогда мне и в голову не приходило.
Так где же они теперь?
Я не хранила их. Разве можно сказать заранее, что кто-то станет знаменитым? Представить себе не могу, чтобы кто-то хранил мои письма, хотя я написала тридцать две детские книги. По правде сказать, в последний раз я получила от нее личную весточку примерно в шестьдесят седьмом или шестьдесят восьмом годах и написала ей, что вышла моя первая книга. Как мне кажется, мы перестали переписываться в шестидесятых годах.
Она писала или печатала свои письма?
Она всегда писала их. У нее был наклонный почерк, казавшийся нам иностранным.
Она присылала вам письма из Голливуда?
Да, и из Нью-Йорка. Думаю, что переписывалась с ней только тетя Сара. A потом тетя Энн… Точно сказать не могу, а спросить, увы, уже не у кого.
Часто ли она писала членам вашей семьи?
Сначала все мы получали от нее много писем. А потом, думаю, в шестьдесят пятом году, тогда она жила в Нью-Йорке, и я только что написала свою первую книгу – детскую книгу – и послал ей, а она никак не отреагировала на это. После этого мы больше не писали друг другу. А до того переписывались регулярно. Я писала за свою мать. Она, конечно, могла писать сама, однако до шестидесятых годов переписку вела я. Однако все письма давно порвались, потому что их читали все члены семьи.
Каким было впоследствии мнение вашей матери об Айн Рэнд?
O, она очень гордилась ею. Моя мать любила все самое лучшее в жизни, любила литературу, любила читать и писать, и она очень радовалась тому, что у нее есть такая знаменитая родственница.
А она читала книги Айн Рэнд?
O да, конечно. Она восхищалась ими, наверно, потому что их написала Айн Рэнд.
Какое самое главное воспоминание осталось у вас от Айн Рэнд?
Самое главное мое воспоминание осталось от того времени, когда я была маленькой девочкой и она жила у нас. И я помогла ей выбрать фамилию для своего псевдонима – Рэнд. У нее была старая портативная пишущая машинка «Ремингтон-Рэнд», и она печатала на столе в нашей столовой. Мы жили тогда в Чикаго по адресу: 3216 Leland Ave [Лиланд-авеню].
Однажды она сказала: «Я хочу выбрать себе новое имя, но так, чтобы инициалы были A. и Р. Мы звали ее Алисой. Она сказала: «Я выбрала себе имя, это будет “Айн”»; производное от какого-то [финского] слова, как она мне сказала. А потом сказала: «Значит, мне нужно Р». Я как раз глядела на ее пишущую машинку и сказала: «А “Ремингтон” подойдет?» Она ответила: «Нет, это слишком длинное слово, мне нужно короткое». Тогда я сказала: «А как насчет “Рэнд”?» И она согласилась: «Хорошо, значит, будет: “Айн Рэнд”». Думаю, это было в самом начале ее пребывания в нашем доме[42].
Значит, она очень хотела выбрать себе новое имя.
O да, она хотела начать заново и стать американкой.
Вы говорили, что в 1939 году