– А чего бояться, покажи нашему богатырю, пущай поглядит.
Федор взял березовую чурку и отнес ее на противоположный конец поляны, установил на пенек. Потом вынес из дома ружье и принялся засыпать через дуло черный порошок, поясняя при этом:
– Эта штука зовется пищалью. Понял? В нее я порох засыпаю по мерке. Много нельзя, а то разорвет. Теперь пулю внутрь вгоняю. – И он тонким железным стержнем затолкал обернутую в промасленную кожу свинцовую круглую пулю. – Теперь порох сыплю на полку для затравки. Вот. – Федор выбил кресалом огонь, раздул трут, а от него поджег длинный тонкий фитиль и поднес его к полке. Глухо бухнул выстрел, и чурка упала с пенька.
– Видал? – с торжеством спросил Федор. – Попал! – Он бросился к чурке и, подняв ее с земли, показал Едигиру. – Вот она пуля.
Едигир подошел ближе и увидел застрявший в дереве сероватый кусочек металла.
– Долго, однако, – проговорил он пренебрежительно, – давай снова.
– Зачем? – удивился Федор. – Я же показал тебе, как бьет. Зачем порох переводить?
– Давай! – упрямо повторил Едигир и взял свой лук.
Федор пожал плечами и поставил чурку на то же место, где она стояла до выстрела. Потом взял пищаль и начал засыпать порох по новой. Едигир же выхватил из колчана стрелу и послал ее точно в то отверстие, куда вошла пуля. Затем следующую… Еще одну… И еще… Еще…
Федор только головой крутил, поглядывая, как ровно одна к другой втыкались стрелы в березовый чурбак. Наконец он закончил заряжать и изготовился к выстрелу.
– Зачем мертвому стрелять? – пренебрежительно спросил Едигир. – Мертвый! – выразительно ткнул рукой в его сторону.
– Мертвый, мертвый, – проворчал тот, – а я заранее его заряжу, и только ты начнешь лук вытаскивать – бах! – и готово! Понял?
Но Едигир, не слушая его, с усмешкой направился к Тимофею, который наблюдал за ними со стороны.
– Мертвый! – показал еще раз Едигир в сторону Федора. – Мое оружие лучше. Так? Зачем вам эти железные палки, когда они только и могут бух-бух, а больше ничего. Тьфу!
– Сам ты мертвый, обиделся Тимофей, – не смей так говорить, а то и впрямь сглазишь. Все под Богом ходим. А коль ты такой умный, то чего к нам явился?
Неожиданно заворчали собаки, лежащие у ног Тимофея, вытянув морды в сторону леса.
Потом соскочили с места и кинулись в заросли. Едигир внимательно прислушался и настороженно поднял правую руку вверх:
– Кони… Много коней. Ваши могут оттуда приехать?
– Не, – мотнул Тимофей головой, – с той стороны вряд ли. Да и не ездят они по несколько человек враз. Двое, разве что. Тут скорей кто-то из твоих сородичей будет. А вот с добром или со злом – кто знает.
– Заходите в дом и заряжайте свои ружья, – тоном, не терпящим возражений, приказал Едигир, – сейчас проверим, на что они способны.
– Вот ведь накаркал! Как есть накаркал! – Запричитал