Первый залп треллей обрушился на фалангу, пронзая огромными снарядами щиты и доспехи. Когда войска подошли ближе, за стрелами последовали дротики, и в первых рядах нэмильской армии образовались бреши, сумятица и толкотня между солдатами, которые пытались занять место погибших. Но их встретили метательные топоры, а когда армия была уже в двадцати шагах от врага, над рядами треллей взмыли древковые пращи, раскручивая и швыряя за передние ряды нэмильцев мешки, которые, ударяясь о пики, раскрывались, высыпая сотни чёрных скорпионов. Вот тогда женщины и смеялись, говоря, как они опустошили свои юрты ради этого подарка ненавистным нэмильцам.
Маленькая сама по себе деталь, но в тот день, в тот миг она стала последним камешком под колесом фермерской тачки – и ось треснула. Вопли паники стёрли всю память о дисциплине. Крепкие, холодные клешни скорпионов прямо на шее, пробираются под пластины доспехов, наручи и перчатки, падают на просунутую в петлю щита руку… А после следует свирепое, ядовитое жало, колющее словно коготь, вызывающее агонию, охватывающую всё тело. Этого было достаточно, более чем достаточно. Казалось, фаланга взорвалась на глазах у Маппо, превратившись в разбегающиеся силуэты, визжащие и кружащиеся в диком танце, отбрасывающие прочь оружие и щиты, сдирая с себя шлемы и куски брони.
Стрелы и дротики впивались в толпу, а те, кто выбегал из неё, натыкались на поджидавшие их булавы, топоры и мечи треллей. И Маппо, бок о бок со своими боевыми товарищами, пылая боевой яростью, нёс холодную смерть.
Великий генерал Сайлан'матас умер, раздавленный ногами своих же солдат. Никто так и не понял, зачем он спешился, встречая атакующих треллей. Его лошадь нашли, когда та рысью прискакала обратно к обозу, поводья были аккуратно намотаны на луку седла, а стремена закинуты на сиденье.
Катафрактариев, этих ужасающих, чистокровных всадников, вырезали, как и половинчатые легионы пехотинцев, которые прибыли слишком поздно и вместо помощи, просто погибли посреди мельтешивших в панике лошадей и воющих, смертельно раненых, вельмож.
Нэмильцы увидели тысячу воинов и решили, что ровно столько треллей им и противостоит. Шпионы дважды подвели их. В первый раз, когда среди горных племён преднамеренно пустили на попечение вечно шепчущим ветрам слухи о том, что союз треллей распался, а во второй – в дни перед битвой у Байер-Экара, когда Тринигарр отправлял свои кланы, раздав каждому конкретную задачу, точно просчитав место, где будет проходить битва, ведь трелли хорошо знали местность. Потому им не составило труда незаметно пробраться сюда в безлунные ночи и искусно прятаться днём среди бугров и изгибов долины.
Тринигарру – старейшине, который провёл свою первую битву, – предстояло провести ещё шесть, всякий раз – вновь отбрасывая нэмильских захватчиков, пока не будет подписан договор, который передаст людям