В волненье перси, плечи блещут,
Вкруг стана вьются и трепещут
Прозрачной сетью кружева,
Горит в алмазах голова;
И шелк узорной паутиной
Сквозит на розовых ногах…
Под маской Нины Воронской прячется замечательная красавица пушкинских времен графиня Елена Михайловна Завадовская (урожд. Влодек; 2 декабря 1807 – 22 марта 1874), дочь генерала от кавалерии Михаила Федоровича Влодека (1780-1849) и фрейлины графини Александры Дмитриевны Толстой (1788-1847).
В 17 лет Елена вышла за обер-прокурора Сената графа Василия Петровича Завадовского (1798-1855). По поводу их брака
Вяземский писал: «Один из северных цветков, и прекраснейший, вчера был сорван Завадовским»[32].
По воспоминаниям М.Ф. Каменской, графиня Завадовская «убивала всех своей царственной, холодной красотой» и «представляла собой роскошную фигуру Юноны». Об ее исключительной красоте не переставали твердить воспоминания и письма той эпохи. Согласно словам Долли Фикельмон, «мадам Завадовская полностью оправдывает репутацию красавицы. Высокая, статная, с великолепными правильными чертами, ослепительным цветом лица… У нее ровный характер, она не столь переменчива, как остальные».
Завадовской Пушкин посвятил стихотворение «Красавица», а также навсегда запечатлел ее в образе Нине Воронской. Кстати, доказательство того, что Завадовская и Воронская – одно лицо, подробно осуществлено в очерке В. Вересаева «Княгиня Нина Воронская».
Позже Завадовская сойдется с генералом С.Ф. Апраксиным, роман с которым будет длиться около шести лет. Она разойдется с мужем, поселится за границей. Карамзин встретит ее на балу в Париже в 1837 г. и отметит, что Завадовская мало изменилась и все так же хороша [33].
В романе присутствует секундант Ленского – известный дуэлянт Зарецкий. Под этим именем выведен наш знакомый Федор Толстой-Американец, подробно о котором мы говорили в связи с пьесой А. Грибоедова «Горе от ума»:
Зарецкий, некогда буян,
Картежной шайки атаман,
Глава повес, трибун трактирный,
Теперь же добрый и простой
Отец семейства холостой,
Надежный друг, помещик мирный
И даже честный человек:
Так исправляется наш век!
В 1820 г., когда поэта сослали в Екатеринослав, а потом на Кавказ, в Крым и в Бессарабию, Федор Толстой распространил по Москве слух, будто Пушкина перед отправлением в ссылку выпороли в охранном отделении.
Пушкин был настолько оскорблен, что поклялся вызвать обидчика на дуэль сразу же по возвращении из ссылки. Кроме того, поэт ответил Толстому эпиграммой («В жизни мрачной и презренной…») и резкими стихами в послании «Чаадаеву»: «Или философа, который в прежни лета / Развратом изумил четыре части света, / Но, просветив себя, загладил свой позор: / Отвыкнул от вина и стал картежный вор?».
В конце концов противников примирил С. Соболевский. К слову, Пушкин и Толстой были отменными стрелками и, скорее всего, убили