Спустя минут пятнадцать Елена не без трудностей, но все-таки добралась до того места, где даже дышать было сложнее из-за большого скопления людей. Более пятисот человек окружили огромную сцену, освещенную красным, зеленым, синим и желтым светом прожекторов под потолком. На ней стояли два человека: беловолосый мужчина в серой широкой толстовке, в очках и мешковатой шляпе, и блондин лет двадцати пяти со сломанным носом, одетый в вязанный красный свитер. Елена не знала этих людей, но очевидно, что те были знаменитыми, а особой популярностью пользовался блондин, судя по тому, с каким трепетом на него все смотрели.
Елене стало интересно, откуда это столько шума из-за одного человека, и она решила постоять и послушать беловолосого, который оказался ведущим и одним из организаторов фестиваля.
– И если кто-то еще не понял, то я повторю, что сегодня нас посетил один из самых значимых в современной литературе писателей! Встречаем!.. Джона Артхейта!!!
И в следующую секунду уши Елены заложило от ужасно-громких аплодисментов, свистов и визга. Тот, кому все это предназначалось, тоже невольно зажмурился, но встал и поклонился своим фанатам со скромной улыбкой. Не зная, как у неё вообще остался слух, Елена сначала захотела уйти, боясь повтора подобного, но ноги напрочь отказались нести её куда-то.
Это уже было что-то на уровне подсознания. Всю свою жизнь Елена только и делала, что читала старинные книги давно умерших авторов. Сейчас же прямо перед ней стоит писатель современного мира. Можно сказать, самый первый, которого она видит вживую. Ей стало интересно, о чем он думает, о чем пишет, какой он вообще человек. И она осталась.
Ведущий дождался, пока настанет тишина, и повернулся к гостю:
– Как видишь, Джон, тебя тут очень рады видеть… Ну, давай поговорим о твоей жизни. Ты же, получается, вернулся в Централ после трех лет путешествий по миру, так?
– Да, все верно. – Ответил ему с той же улыбкой Джон Артхейт.
– И как тебе возвращение в родные места? Может, ты сейчас сидишь и думаешь: «Боже, что я делаю со своей жизнью? Сейчас бы был в Берлине да плавал в бассейне»?
– Вовсе нет. Мне очень, очень приятно снова встать на землю, на которой я родился.
На последних словах писателя Елена смутилась: «Можно ли считать за землю металлическую круглую платформу, которая делит Столицу на две части?». Между тем Артхейт продолжал:
– Особенно меня порадовала система «Ариадна», которая с каждым днем становится все совершеннее, и когда кажется, что предел уже достигнут, она ставит новые планки качества. Если отталкиваться от того, что я видел, то я могу с гордостью сказать, что «Ариадна» – самая продвинутая, функциональная, удобная и мощная система городского управления, чем во всех остальных частях света. Только Японская «Широюмэ» имеет некоторые сходства, но тут ключевое слово «некоторые». Японцам еще долго придется работать над их системой, чтобы