Затем я наблюдал через глазок, как проверяющий паспорта спокойно развернулся, зашагал по лестнице вниз, а спустя минуту начал ломиться в дверь к очередной своей жертве.
«Люди…» – Невесело усмехнулся я про себя и шмыгнул носом.
Наверное, самая ненавистная мной особенность моего организма заключалась в том, что мой сон был настолько чутким, что мог рассыпаться от любого постороннего звука, и проснувшись, заснуть я больше не мог. Пытался, часами лежал с закрытыми глазами, пока не понял, что это бессмысленная затея, попросту прожигающая время. Так и сейчас я не вернулся на диван, а напротив – включил кофеварку, готовясь к завтраку.
Пятнадцать минут спустя я уже без какой-либо радости ел яичницу с зажаренным беконом, а после этого насладился чашкой кофе с печеньем. Помыв по суду и разложив её по полочкам, я осознал, что больше мне делать нечего.
Да, скорее всего это звучит так же смешно, как и то, что в моем доме нет автоматизации, но это правда. В отличие от всех остальных слоев населения, которым «Великая система «Ариадна» подобрала профессии, подходящие под их уровни социальной значимости и состояния, я не работал. Точнее, я не работал в привычном для всех понимании. Было дело, то есть, дела, которые я усердно выполнял, порой даже с риском для себя… но об этом не принято говорить, если не хочешь, чтобы тебя забрали туда же, куда забирают всех остальных людей с показателем социальной значимости, равным одному или двум.
Я уже давно привык, что госпожа фортуна не желает иметь со мной ничего общего, и потому насылает на меня разные неприятности. Взять хотя бы, к примеру, мой балкон. Мало того, что он был заставлен разным бесполезным хламом, который мне было жалко выкидывать, так еще вид с этого балкона, да и изо всех окон тоже у меня выходил на пейзаж шестидесяти метров бетона днем, и ослепительным светом прожекторов – ночью! Плюс к этому, не надо глубоко копать, можно взять этот самый эпизод, когда мне не дали выспаться. Снова.
– Хотя это уже можно считать верхом блаженства. – Сыронизировал я, посмотрев на круглые часы на стене. – Если раньше я спал по три часа в сутки, то теперь мой сон длился на два часа больше.
Продолжая страдать бездельем, я достал из холодильника плитку шоколада и, разворачивая её, вернулся в гостиную, сел в продавленное место дивана и щелкнул пальцами перед телевизором. Стекло перестало быть прозрачным и в секунду наполнилось разными красками появившегося главного меню. Стоит отдать должное, эта штука с передачей движений мне нравилась. Больше можно не бояться того судного дня, когда у человека внезапно потеряется пульт.
Моя рука плавно поднялась вверх, а список каналов послушно прокрутился вниз. Названия каждого я никогда не запоминал, не пытался. Нашел новостную программу, показал на неё пальцем, и маленькое окошко телеканала развернулось на весь экран. Эфир вела женщина с родинкой под глазом, в строгом костюме и собранными на затылке черными