Весь вечер малолетний потомок князя демонстративно отворачивался от Манафа и общался в основном с другим двоюродным братом – Кямалом, с которым они были ровесниками. Примечательно, что и фамилии у мальчиков были одинаковыми. Тетя Тахира умудрилась выйти замуж за однофамильца, и как была Ибрагимовой, так ею и осталась. А Таир с Кямалом, не имевшие родных братьев, вполне заменяли их друг другу. Ребята оба окончили седьмой класс, только в разных школах, и им было о чем поговорить.
Дома Таир спросил у отца:
– Пап, а чего Манаф такой националист? Он меня все время задирает.
– А ты не задирайся, – спокойно ответил отец. – Твою маму тоже не сразу приняли в нашей семье. Тетя Зухра вообще целый год после нашей свадьбы на порог к нам не являлась, пока ты не родился. Только тогда пришла нас поздравить и на племянника посмотреть.
– А почему она русских не любит?
– Я бы не стал говорить, что не любит. Скорее, не одобряет межнациональных браков. Ты же знаешь, что ради русской девушки муж Зухру бросил, и ей очень тяжело было одной растить сына. В институте на заочное отделение пришлось перевестись, нянечкой в детском саду работала… Это потом уже дядя Магомед на ноги встал, помог сестре квартиру получить, на приличную работу устроиться…
Ольга, уже переодевшаяся в байковую ночную пижаму, вошла в комнату со стопкой крахмального льняного белья, чтобы застелить раскладной диван, на котором спал Таир, и сказала:
– А ты бы, сын, поменьше хвастался своим дворянским происхождением! Ну-ка, князь, достань подушку из комода.
– А что, это не правда, да?
– Я, конечно, считаю, что все эти россказни о князьях и поместьях – досужие вымыслы бабушки Алисы. Она была большая фантазерка. Но если даже в ее словах и была доля правды, то незачем трепаться об этом направо и налево. Надо жить так, чтобы своими делами можно было гордиться, а не тенями предков, которых ты и в глаза-то никогда не видел. Как и твой дед Петр. Это он тебе забивает голову семейными легендами?
– Никакие это не легенды!
– Не два барана! Не встретились! Не на мосту! Не рогами! – передразнила Ольга привычку сына к отрицанию и злоупотреблению частицей «не», и Таир, обиженный, выскочил из комнаты.
В следующую субботу он, как обычно, отправился к бабушке с дедушкой. Вообще-то, строго говоря, Софья Глебовна родной бабушкой Таиру не являлась, потому что деду его, Петру Глебовичу, приходилась не женой, а сестрой. Но мальчик в законы кровного родства особо не вникал, и называл Софью бабушкой, так ему было проще. С раннего детства почти все выходные дни мальчик проводил в большой квартире с высоченными потолками, которая была расположена на третьем этаже каменного дома дореволюционной постройки.
В этой квартире когда-то жила его прабабушка Алиса, и Таир хорошо помнил сухонькую бодрую старушку, которая привела