Но «не долго музыка играла, не долго фраер танцевал». В начале четвертой четверти Дятел уже был «при исполнении» и снова намеревался пить ученическую кровь. Ничему его жизнь не научила.
Сожалел ли Кешка о результатах содеянного? Вовсе нет! Да, математик мог совсем ослепнуть, но не ослеп же! Просто стал носить очки. Так Кешка с рождения их носит. К тому же, у Дятла был выбор. Когда с ним стали происходить необъяснимые вещи, он мог перевестись в другую школу – так нет же, уцепился зубами за эту. Сам виноват!
Марина Львовна вернулась из командировки, и свои «планерки» заговорщики перенесли во двор. Кешка сидел на детской площадке, под «грибком», дожидаясь пока Сонька выкричится и Балбес сможет выскользнуть на улицу. Настроение было хуже некуда. Его раздражало буквально все: мерзкая погода, Сонькины вопли, исчерканный стрелочками асфальт во дворе, витрина молочной с совершенно дебильным плакатом: «Кто пьет молоко, будет прыгать высоко, будет бегать далеко!».
На самом деле, причиной его дурного настроения был, конечно же, Кушнарев. От этой, последней, четверти, зависели годовые оценки. Поэтому нужно срочно менять тактику «подрывных» работ. То, что они делали с Валькой до сих пор, было детским лепетом. Пугать нужно по-крупному. Например…
И тут Кешкин мозг снова озарила вспышка, как тогда, на стадионе, во время сдачи норм ГТО: гра-на-та! Дятлу нужно забросить на балкон гранату, вернее, ее семисотграммовый муляж. Раздастся грохот, тот выскочит из комнаты, увидит «снаряд», испугается и начнет среди ночи орать на весь квартал. Соседи сбегутся, посмеются над идиотом и удалятся, крутя у виска пальцем. А через пару дней Кушнарев получит по почте письмо: «Не уберешься из школы – уберешься в могилу. Мне нужен труп, я выбрал вас. До скорой встречи! Фантомас».
Идея была потрясающей. Кешке не терпелось изложить ее Балбесу, а тот все не шел. Окончательно замерзнув, он вылез из-под «грибка» и стал наматывать круги вокруг дома. Остановился у стенда «Прожектор», где под стеклом уже висела свежая стенгазета «Они позорят наш район!».
Иннокентий любил такое чтиво. Он всегда был неравнодушен к сатире, бьющей не в бровь, а в глаз. На этот раз редколлегия «Опорного пункта правопорядка» порадовала его забавными карикатурами и остроумным стишком:
Ты покатился по кривой дорожке,
Ты бросил безутешных стариков.
И жизнь тебе подставила подножку.
Чего ж ты хочешь, Петя Колобков?
Стиляга Зайцев, хулиган Медведев,
Фарцовщик Волков — вот твои друзья.
А Лисова! Её клянут соседи.
Рыдает мать, стыдится вся семья.
Коктейли, тряпки, жвачки, танцы, блюзы…
А где учёба? Где полезный труд?
Нет, Колобков, в Советском, брат, Союзе
И не таких