Полночная ведьма. Пола Брекстон

и призадумались. Вы прирожденные волшебники, вам повезло родиться в семьях, которые понимают и всячески пестуют ваши способности и признают ваше право обучаться магии. Но члены Клана Лазаря отличаются от других магов тем, что наша главная сила – это некромантия, то есть общение с духами усопших. А общение с теми, кто ушел в Царство Ночи, – это настоящее искусство, которому надо учиться. И учиться усердно. Никогда этого не забывайте. – Он замолчал, пытливо вглядываясь в наши лица, потом вдруг хлопнул себя по коленям и уже менее серьезным тоном добавил: – А теперь, дети, доставьте удовольствие наставнику. Прочитайте клятву Клана Лазаря. Достаточно громко, чтобы показать, что вы действительно ею прониклись.

      Мы с Льюисом посмотрели друг на друга, улыбаясь. Нотация подошла к концу. И мы вместе продекламировали:

      Вера и Молчание:

      Дабы хранить Великую Тайну,

      Дабы донести ее для тех, кто придет после нас,

      Дабы чтить тех, кто ушел до нас,

      Дабы щадить невинных.

      Отец кивнул, и клянусь, я увидела на губах чуть заметную улыбку, а глаза его едва ощутимо прищурились.

      – Что ж, очень хорошо. Не будем заставлять Друсиллу ждать. Думаю, она уверена, что каждый из вас сумеет успешно приказать духу явиться и при этом избежит тех накладок, о которых вы, похоже, прекрасно осведомлены. Давайте же, быстрее, она старая дама, а стало быть, ее время более ценно, чем ваше или мое, – сказал он, махнув рукой в сторону двери в Великий Зал.

      Сейчас передо мною стоит дух дорогого отца, кажущийся мне таким же осязаемым, как и любое существо из мира живых.

      – Дочка, моя милая девочка, – тихо произносит он, и его голос, как это часто бывает с голосами духов усопших, кажется более тонким, чем был при жизни.

      – О, папа! – Я с трудом сдерживаю слезы.

      – Полно, полно, сейчас не время плакать. Мы с тобой знали, что этот день придет. И, как видишь, я все еще здесь, разве не так?

      Я качаю головой и сжимаю руки в кулаки, вонзая ногти в ладони, чтобы не разрыдаться.

      – Но, отец…

      – Я знаю. Нам надо внести… кое-какие коррективы в план.

      – И я должна занять твое место Верховной… но буду ли я пользоваться должным авторитетом как глава ведовского клана?

      – Ты его приобретешь, Лилит. Со временем. Я согласен, для девушки, которой только что исполнился двадцать один год, принять на себя руководство кланом – это необычно. Необычно, однако вовсе не беспрецедентно. Подумай о тех, кто стоял там, где сейчас стоишь ты, и сомневался в себе так же, как в эту минуту сомневаешься ты.

      – Но что, если я потерплю поражение?

      – Этого не случится, – говорит он. – Посмотри на меня, дочка.

      Я устремляю на него взгляд, мои губы решительно сжаты, но боюсь, что глаза выдают глубокую тревогу, которую я испытываю.

      – Ты не потерпишь неудачу, потому что не должна. Ты меня понимаешь, не так ли, Лилит?

      – Да, понимаю.

      Отец медленно кивает.

      – Ты моя дочь. Ты долго и упорно