Гриша прочитал все книги о пиратах, какие только нашлись в деревенской библиотеке. Правда, из всей морской терминологии он сумел запомнить только выражение «мочиться в шпигаты», да и то не был уверен относительно его значения. Пиратские будни представлялись ему одной бесконечной веселой попойкой, когда до синевы накачавшиеся ромом матросы пляшут на палубе и поют: «Йо-хо-хо!», а капитан с попугаем на плече расхаживает между ними и отдает команды:
– Убрать бом-брамсели! Набить грот! Табань фок! Юнгу на рею! Всем мочиться в шпигаты, тысяча чертей!.. Будь я проклят, если на горизонте не бушприт!
Единственное, что смущало Гришу, так это необходимость обзавестись деревянной ногой. В сущности это означало, что со своей собственной ногой придется расстаться. Немного поразмыслив, он пришел к выводу, что начинающий пират вполне может обойтись и повязкой на глаз, тем более что ни в одной книге не утверждалось, что глаз под повязкой не может быть здоровым. С повязкой особых затруднений не возникло, Гриша сделал ее из подкладки своей зимней куртки. Куртка висела в шкафу и все равно раньше, чем в ноябре, не понадобилась бы, а повязка на глаз была насущной необходимостью, без нее Гришу не приняло бы всерьез ни одно мирное торговое судно, не говоря уже о своем брате-пирате. Гриша отрезал солидный кусок от подкладки и лихо повязал правый глаз. Осмотрел себя в зеркале и пришел к выводу, что чего-то не хватает.
Гриша сверился с иллюстрациями в книжках и понял, что не хватает многого. Требовался еще, как минимум, красный бархатный камзол, черная треуголка и потертые шаровары с лампасами. Огромные мятые ботфорты совершенно неожиданно нашлись в сарае, правда, отец почему-то упорно называл их кирзовыми сапогами. Гриша экспроприировал их для нужд пиратской деятельности. Но где взять остальную амуницию? Ни у одной другой куртки, даже у парадного маминого пальто, не нашлось красной бархатной подкладки, так что с мечтой о камзоле пришлось расстаться.
Оставалось еще разжиться саблей и пиратским попугаем. Попугая мама отказалась покупать наотрез, к тому же выяснилось, что в соседнем райцентре можно приобрести в лучшем случае волнистого попугайчика. Волнистый попугайчик не мог удовлетворить пиратских потребностей. Даже если научить его кричать: «Пиастры! Пиастры!», он все равно будет выглядеть как-то несолидно. Гриша решил, что попугая он всегда сможет поймать на одном из тропических островов, когда придет время прятать там награбленные сокровища.
Гораздо хуже обстояло дело с пиратской саблей. Поначалу Гриша хотел сделать саблю из отцовского спиннинга. Если отломать от него метр или около того, получилось