Но даже если не брать в расчет лингвистических талантов, мы все равно воспринимаем себя как нечто неизмеримо высшее по отношению к прочим животным. Однако это очень рискованный подход. Ведь, что ни говори, распространение нашей культуры привело нас ко многим заблуждениям и опасным расколам. Биолог Э. О. Уилсон четко формулирует проблему{62}: «Вопреки популярному мнению, демоны и боги не бьются за союз с нами. Мы сами себя сделали, мы независимы, одиноки и непрочны. Понимание себя – вот что необходимо для выживания в долгосрочной перспективе как для отдельной особи, так и для вида в целом».
Этот процесс постижения себя подразумевает, в частности, смиренное признание того, что мы – лишь одна из составляющих экосистемы: иными словами, мы находимся во взаимосвязи и взаимозависимости с другими видами и качественно от них не отличаемся. Имея это в виду, перейдем к вопросу о противоречивой практике смешивания человеческого и животного материала. Как вы относитесь к созданию химер?
Глава 3
Эра химер
Мы готовы создать совершенно новую разновидность живых существ
Если ваш попугай кричит: «Хор-роший мальчик», в этом нет ничего особенного. Но совсем другое дело, когда это говорит ваша мартышка.
Хотите по-прежнему восхищаться великими умами эпохи Просвещения?{63} Тогда, может быть, лучше вам этого не читать.
В 1656 году Кристофер Рен, архитектор, астроном, медик, член Клуба экспериментальной философии при Оксфордском университете, пожелал отыскать «способ передать всякий жидкий Яд в Массу Крови». Рен начал с инъекции опиума собаке. Опыт прошел весьма удачно, и последовала целая череда экспериментов, при которых всё на свете, от молока до краски, вводили в вены той или иной бедной дворняги – просто чтобы посмотреть, что произойдет.
К концу 1660 года для опытов с собачьими уколами появилось новое место. Карл II своим указом превратил Клуб экспериментальной философии в Королевское научное общество, и в феврале 1666 года Роберт Гук, курировавший в Обществе экспериментальную работу, возглавил научную группу, которая осуществила первое в истории переливание крови одной собаки другой. Ученые использовали шприц, но у них имелись более масштабные планы. Вскоре они попыталась заняться непосредственным переливанием из вены в вену. Из-за свертывания крови это не удалось, однако несколько переливаний – из артерии в вену – все-таки провели. Эта работа оказалась даже слишком успешной: во время первого опыта сумели перелить так много крови (через полый стержень птичьего пера), что донор умер. В конце концов удалось провести опыт, при котором донор остался жив, но при этом умер реципиент. Освоение метода шло непросто.
Но это не остановило упрямого Роберта Бойля, одного из членов гуковской команды. Он предложил ряд дальнейших опытов. Животных-реципиентов (при