«Топ-топ-топ»…
Шимпанзе открывает засов ящика, и песок высыпается на палубу.
«Топ-топ-топ»…
Что еще можно открыть?
Взгляд обезьяны падает на засов клетки с тигром. Натужившись, шимпанзе отодвигает засов.
«Топ-топ-топ»… – снова начинает Мотя, и обезьяна открывает вторую клетку.
«Топ-топ-топ»…
Обезьяна бежит вдоль клеток и с видимым удовольствием открывает засов за засовом.
Один из тигров упирается лбом в дверцу, распахивает ее и выходит на свободу… За ним второй, третий…
Вдоль борта идет со шваброй и ведерком матрос Самсонов. Он замечает на палубе тигриный след.
– Опять Маришка чудит! – смеется матрос.
Начинает затирать след шваброй. Сзади раздается рык.
– Во дает! – заливается Самсонов. – Брось, Маришка, не купишь!
Оборачивается, и по лицу матроса мы понимаем, кого он увидел. Летят на палубу ведерко и швабра. Самсонов вмиг взбирается на шлюпбалку.
– Кореша! Полундра! – вопит он.
На крик оборачиваются Мотя и Сидоренко. Губная гармоника, жалобно пискнув, умолкает.
По палубе медленно и величественно шествует тигр.
Мгновение – и Сидоренко уже сидит за бортом на лапе якоря.
А Мотя – за противоположным бортом – качается на штормтрапе.
Ходовая рубка. На руле – Кныш. Старпом пилит его:
– Судно нужно держать точно по курсу, а вы, уважаемый товарищ, рыскаете… Чуть лево возьми! Так держи!..
Расслабленной походкой входит капитан.
– Олег Петрович, – говорит он неуверенно. – Я, наверно, нездоров. Я был у вас в каюте, и мне показалось…
Он умолкает – в дверь просовывается когтистая полосатая лапища. Старпом не видит ее.
– Что показалось? – спрашивает он.
– Да нет, ерунда… Мне все время что-то кажется…
Капитан с досадой захлопывает дверь, и сразу же раздается негодующий рев.
Страшной силы удар потрясает дверь. Она распахивается с пушечным гулом, отскочив от переборки, летит назад и бьет по морде возникшего на пороге тигра. Рык… Еще один удар по двери.
– Мамочка… – шепчет Кныш, бросая штурвал.
Василий Васильевич стаскивает с головы фуражку и зачем-то швыряет ее в зверя.
Рычание. Тигр трясет прищемленной в дверях лапой.
Старпом командует, пятясь:
– Уходим через окна. Кныш, бегите к радисту! Пусть известит команду!
Капитан с большим проворством лезет в окно.
Вот он уже на верхнем мостике. Старпом присоединяется к нему.
«Евгений Онегин», оставшись без управления, выписывает по морю немыслимые зигзаги.
– Теперь одна надежда – на запасной штурвал, – говорит старпом.
Оба моряка торопливо стягивают с запасного штурвала чехол.
Из палубного репродуктора доносится скрип, потом включается радиотрансляция: «Передаем концерт по заявкам моряков