Сначала я хотела рассказать о профессиональном путешественнике, потом о руководителе «Школы выживания», потом о Рыцаре Круглого Стола. А потом решила, что надо написать о том, кто оказался голым в пустыне; о человеке, который, как и все мы, приходит в этот мир обнаженным, а потом мужественно бьется всю жизнь за то, чтобы оставаться все тем же «голым в пустыне». Мне кажется, это потому что – помните? – «свобода приходит нагая».
Корр.:
Романтика – это удел восторженного мечтателя? Мальчишество? Или это не умирающее с возрастом и трудным опытом чувство? Поддается ли оно описанию?
Мягкий камень в кулаке,
Три аккорда в рюкзаке.
Почему я пою гимн, когда пальцем, торчащим из обрезанной перчатки, с тонкой шеей аспиранта, старательно, как первоклашка, вывожу имя любимой женщины на горячем, покрытом толстым слоем красной африканской пыли, треснутом стекле перевернувшегося джипа?
И если вдруг возникает сомнение, а не улетела ли романтика вместе с продуктами и спальником в ущелье каньона, задремав на дне «разгрузки», от которой ты был вынужден освободиться, зависнув на страховочном фале? Ответь себе честно на вопрос, что, если не романтика, мотивирует тебя продолжать экспедицию?
Как узнать, в наличии ли твой кучерявый романтизм, или он предпочел дождаться тебя, оставшись по ту сторону болота? Окликни его. Достаточно, ну, например, стоя по пояс в зловонной жиже, сказать себе – присаживайтесь, господин академик. Весело? Значит он рядом.
Нечто целое
[Андрей Шейко]
Человек шагает по планете. Планета маленькая, но яркая и густонаселенная, а Человек большой, гордый, жадный до впечатлений. Его голова с чеканным профилем высоко в стратосфере: вокруг солнечно, пусто и видно на тысячи миль вперед – Старый Свет, Новый Свет, воды земли, береговые линии. Могучий торс рассекает слоистую, перистую и кучевую облачность то над Британскими островами, то над Коста-Рикой: на вощеной ткани куртки с шорохом оседают стайки капель не пролившегося дождя и не выпавшие снежинки; вокруг металлических застежек потрескивают молнии. Торнадо и ураганы треплют штаны цвета хаки. Крепкие туристические ботинки по самые шнурки погружаются в прозрачный рассол океанов и пресные хляби торфяных болот, скользят на мшистых скалах Исландии, дробят нежно хрустящие под подошвой коралловые рифы Австралии и месят пышную зелень тропических лесов. Вдоль экватора, поперек экватора, под острым или тупым углом к экватору – Человек движется вперед, а под рифлеными подошвами пружинит земля молодых и умирающих стран, и где-то на уровне щиколоток заканчиваются осыпающиеся пирамиды древних ацтеков и безупречной огранки небоскребы Чикаго. День и ночь сливаются в трепещущую антрацитовую тень, а бледные звезды чертят в небе концентрические круги. Но вот что-то происходит,