По иронии судьбы единственным местом, куда не заглядывал ни один демон, была его комната, но именно там Элиоту было неуютно. И не потому, что там появилось первое существо, а потому, что появилось другое.
Элиот помнил те минуты, будто вызубренный урок. Похожий на человека демон прошёл сквозь стекло и замер посреди комнаты. Несколько долгих секунд смотрел на Элиота, будто размышлял, напасть или нет. Затем шагнул к нему и протянул руки. Или лапы, сложно было понять – фигура была чёрной, как ночной мрак, и вокруг неё клубилась чёрная же дымка.
Элиот тогда спрятался под одеяло и мысленно молился всем богам, чтобы его спасли. Кто-нибудь. Хоть кто-нибудь…
И «кто-нибудь» откликнулся.
По комнате разлилось тепло как от разгоревшегося рядом костра. Элиот открыл глаза под одеялом и невероятным образом увидел, что вокруг царит золотое сияние. Он опустил одеяло и увидел нового человека, от которого исходил этот свет.
Он выглядел как небрежный рисунок, выполненный кистью великого художника. Восхитительной красоты мазки, минимум деталей, но каким-то образом воспринимаешь картинку целиком. Невысокий полный мужчина в деловом костюме и шляпе; Элиот видел похожий типаж в фильмах, стилизованных под США то ли тридцатых, то ли сороковых годов. Незнакомец подмигнул Элиоту и обернулся к чёрной фигуре, замершей без движения. Вскинул руку, щёлкнул пальцами, и существо растворилось в темноте, осыпавшись грудой пыли; миг спустя та растаяла.
Спаситель махнул на прощание и исчез. И это тоже было красиво – как будто световые линии кто-то размывал водой, и они таяли в воздухе, оставляя после себя лёгкий запах, какой бывает во время грозы, и привкус сожаления. Сожаления от того, что не успел насладиться этим волшебством…
Всё это не позволяло сосредоточиться на главном – новая семья. Уже седьмая, если память не изменяла. Элиот воспринял новость с каменным лицом, да и внутри ничего не трепыхнулось. Лучше не верить с самого начала, решил он. Потом хотя бы будет не обидно. Ведь все знают, чем всё закончится, правда? Синьорина Росси не скрывала, что думает о том же, хоть и рассыпалась в уверениях, что на этот раз всё пройдёт хорошо. Если он перестанет говорить о демонах, естественно.
А он не мог перестать. Потому что больше ни о чём не мог думать. И конечно, всех вокруг беспокоило его здоровье, потому что ненормально это – когда маленький мальчик говорит о демонах, правда? Кажется, даже ходили слухи, что скоро в приют пригласят психолога, а то и психиатра, и о том, чем это закончится, думать не хотелось вовсе.
Единственное, чем Элиот мог отвлечься от всего, что ворвалось в его жизнь со скоростью гепарда, была книга, которую он писал. Пусть выходит некрасиво и неудачно, пусть его главный герой нередко выглядит идиотом, но всё же…
«София была прекрасна в этом платье из золотистой парчи…»
Почему парча? Элиот замер на мгновение, занеся ручку над потрёпанной тетрадью. Наверное, потому что он других названий