Когда планы превентивного ядерного удара уже созрели у американцев, спасти мир и Советский Союз могли только адекватные меры со стороны русских. Информация, а точнее дезинформация, Пеньковского должна была стать частью такого плана спасения. Другой частью было появление советских ракет на Кубе. Помощь Пеньковского в «обнаружении» этих позиций только придавала вес его дезинформационным действиям в работе с ЦРУ и британской секретной службы (СИС).
Есть другой аргумент. Англичане знали, что Пеньковского подозревает КГБ. Однако для СИС это было единственным оправданием в серии провалов на фронте разведывательной борьбы с Россией. Доведя до ареста агента Пеньковского, СИС, да и ЦРУ, подтвердили версию о значимости своих разведок в политических делах Англии и США. «Честь мундира» – не это ли было использовано в основе советской акции по дезинформации противника?
Упреки в адрес связника Пеньковского – бизнесмена Винна – несостоятельны. Их встречи не носили конспиративного характера: виделись они открыто в людных местах: у памятников Маяковскому, Карлу Марксу, у подъезда гостиницы «Пекин». Это мне, проработавшему более пятнадцати лет «под крышей» Внешторга, понятно. Я проводил сотни встреч с многими иностранцами, в том числе и с носителями секретной информации в Союзе и за рубежом. И я только в крайнем случае стал бы использовать тайник в чужой стране, если есть хорошо легендированный контакт по линии Министерства внешней торговли, а в случае с Пеньковским – по линии ГКНТ.
Многое говорит о том, что Пеньковский сознательно вывел спецслужбы Запада на тайник. Он нужен был КГБ для легализации факта работы агента с ними и документального подтверждения характера передаваемой якобы совершенно секретной информации. Газетная шумиха, суд и приговор только подтвердили блеф о достоверности информации.
В отличие от фигурантов других операций советской разведки, когда использовались игры с дезинформаций, Олег Пеньковский не появится через тридцать и более лет в ореоле героя своей Родины. Разве что в мемуарах участников этой операции.
Мне представляется, что Пеньковский, пройдя все круги ада в образе предателя – разоблачение, суд и приговор, – был действительно расстрелян с целью скрыть лет на пятьдесят далеко идущую акцию в отношениях СССР и США…
В Лондоне я пробыл двадцать дней. Как считают англичане, в их столице за год бывает всего двадцать солнечных дней. Так вот, именно эти двадцать дней пришлись на мое пребывание в этом историческом городе. Меня восхищало все: старина улиц, ухоженные скверы, внушительная набережная Темзы. Я бродил по улицам, посещал музеи и картинные галереи и музеи. Моей мечтою было увидеть картины Тернера, и я увидел их в галерее Тейт.
Мне нравились пабы – таверны, где я не нашел ничего чопорного в простых людях Лондона. Доброжелательность –