– Пален! Пален! Ну что вы, ей богу, дрыхните?
Панин снял шляпу и стряхнул с неё мокрый снег прямо на ковёр.
– Вы врываетесь, как Ясон в пещеру Минотавра, – ещё не до конца очнувшись, пробормотал фон Пален. – Что случилось? Вы проигрались в карты, и вам нужны деньги?
– Какой бред вы несёте, Пётр Алексеевич. Какой проигрыш? Тут такое дело, а вы про какие-то деньги, – обиделся Панин, нервно меряя широкими шагами гостиную.
– Ну, хорошо, хорошо…. – Фон Пален еле-еле приподнялся, сонно щурясь. – Что-то серьёзное?
– А стал бы я вас в шесть утра по пустякам тревожить?
– Так говорите. Я полон внимания, – начал сердиться фон Пален.
– Я всю ночь провёл в Зимнем дворце со знакомыми офицерами. Мы выпивали, играли в карты…
– Ну вот, – протянул разочарованно фон Пален, пытаясь опять приникнуть к подушке. Глаза его закрывались.
– Да слушайте же!
– Слушаю, слушаю… – пробормотал фон Пален покорно.
– Прибежал офицер, что стоял в карауле у покоев императрицы и рассказал…
Фон Пален вскочил с постели, схватил сюртук и ловко, одним движением сунул руки в рукава.
– Семён, – крикнул он. – Поднимайтесь, живо! – Вновь обернулся к Панину. – Что с императрицей?
– Удар.
– Что говорят лекари?
– Какие лекари? Там такая суматоха поднялась! Камердинер, Захар Зотов носится, орёт на всех, как ужаленный, требует рвотного порошку…. Я только видел, как её несут слуги, вшестером. На постель поднять не смогли, императрица – дама крупная, постелили матрац какой-то малиновый, да так на полу и оставили. Я – сразу к вам. Вспомнил, как вы мне толковали о пророчестве этого монаха, как бишь его? Авеля!
– Правильно и сделали. – Фон Пален натянул ботфорты. – Семён, ну что вы там возитесь?
– Так что будем делать? – растеряно спросил Панин.
– Мы с вами – в гвардейские казармы. У вас есть надёжные друзья из офицеров?
– Есть, конечно.
– Вот и отлично. Вы верхом или в карете?
– Верхом.
– Семён, дорогу помнишь в Гатчину? Бери коня, скачи немедля, да не жалей.
– Конь дорогой, дядин, – промямлил виновато Панин.
– Какого чёрта, Никита Петрович! – возмутился фон Пален. – Судьба России решается, а вы коня жалеете. Скачите, Семён! Постойте! Возьми мой плащ, иначе закоченеешь по дороге.
Он протянул мне суконный плащ, подбитый заячьим мехом.
– И все же, мы на чью сторону встанем? – очень серьёзно спросил Панин.
– На ту, на которую меньше всех ставят, – ответил так же серьёзно фон Пален. – Участвовали когда-нибудь в осаде?
– Бывало, – кивнул Панин, не понимая, к чему клонит губернатор Курляндии.
– Знаете, как по штурмовой лестнице взбираться? Можешь орден получить, а могут и вниз скинуть. Так, что, вы со мной? – глядя в упор, спросил у него фон Пален. Лицо его сделалось деревянной маской.
– Уж