Один раз мы видели такую посудину на реке, когда российские ооновцы как-то пригласили нас поучаствовать в патрулировании по реке. Со стороны она выглядела как большая корзина (напоминает тот же паром), из которой все так же торчат опята-головы, ноги, руки, горы мешков и вязанки с чем-то до неба и др.
Около своего катера я опять обнаружил толпу людей с чемоданами. На борт можно было попасть по узенькому шаткому мостику, на который все дружно устремились. Чемоданы просто бросали на катер. Мой агент (он уже сам со мной пошел дальше, сказав, что, пока не посадит меня на катер, не уйдет) схватил мой чемоданчик и тоже бросил на борт с берега. У меня вообще глаза на лоб полезли. Тут появился офицер и начал швырять чемоданы обратно, чей-то чемодан упал в воду, кто-то завопил. Когда очередь дошла до моего чемодана, мой агент заорал, показывая на меня. Полицейский поставил чемодан обратно, показав, что я могу пройти. Толпа расступилась. Я зашел на борт. Потом офицер начал по билетам пропускать остальных. Катер брал 16 пассажиров, на берегу осталось еще человек двадцать…
Ровно через семь минут я был на другом берегу в Киншасе. Меня ждали в порту наши, но надо было пройти опять пограничные формальности. На вопрос, не дипломат ли я, естественно, ответил, что нет. Тогда вам налево, сказали мне. Я вообще-то не сильно стремился в дипломаты, но в данном случае это было бы очень кстати. Иду по полутемному сырому коридору, останавливает кто-то в форме, проверяет паспорт и говорит, что надо поставить штамп в каком-то кабинете. Практически на ощупь иду искать кабинет. Вижу какую-то дыру или пещеру, в которой копошатся люди. Посередине что-то вроде стола, на столе, похоже, стоит свечка, так как видны блики на стенах. Появляется знакомое чувство, что сам отсюда не выйдешь, а уж входить в кабинет даже мысли не приходит. Только подумал – тут же, как по волшебству, появляется очередной агент, который предложил за пять долларов поставить нужную печать. Спорить не хочется. Отдаю паспорт. Деньги обещаю потом. Мужик с разбегу ныряет в эту пещеру и исчезает в ней. Что там происходит – не видно, да, честно говоря, и не хочется видеть. Минут через десять его оттуда буквально выплевывают. Печать стоит.
Ну, думаю, все, на этом можно вздохнуть спокойно. Ан нет.
Какой-то тип в белом халате, проверяя мой сертификат о прививках, вдруг говорит, что он поддельный. Пропустить не может. Но он такой добрый, что за пятьдесят долларов готов мне сделать настоящий. Я ему показываю штампы в паспорте, где видно, что я уже раз пятнадцать прилетал в Киншасу и сертификат столько же раз показывал на границе. Он – ни в какую. Зовет санитара. Я пригрозил, что буду звать полицию. Отстал.
Все! Выхожу на улицу. Солнце, кислород, наш крутой сотый «круизер» с кондеем, знакомые лица! Можно расслабиться… На время.
Конечно,