– Подожди! – крикнул Росс. – Я сейчас подойду.
Капитан поднялся наверх, и его тяжелые ботинки зашуршали по оболочке ракеты. Он забрался в отверстие, и Мейсон последовал за ним.
Внутри было темно. Мейсон прикрыл глаза, чтобы привыкнуть к смене освещения. Снова открыв их, увидел два ярких луча, скользящие по запутанному клубку труб и перегородок. Он достал и включил собственный фонарь.
– Здесь все сломано, – пробормотал Микки, со страхом глядя на мертвые механизмы.
Негромкое эхо отразилось от стен. А когда оно смолкло, на астронавтов опустилась полная тишина. Они стояли в тусклом свете, и Мейсон уловил резкий запах поврежденного двигателя.
– Следи за этим запахом, – приказал капитан Микки, протянувшему руку в поисках опоры. – Не хватало нам еще отравиться.
– Я слежу.
Микки поднялся по изогнутой лестнице, одной рукой подтягивая свое мощное тело, и направил фонарь вверх.
– Кабина вся искорежена, – сообщил он, покачав головой.
Росс карабкался следом за ним. Мейсон шел последним, обводя лучом бесконечный уродливый лабиринт, дикий хаос, когда-то бывший могучим кораблем. Он то и дело удивленно присвистывал, видя в свете фонаря очередную бесформенную груду металла.
– Заперто, – сказал Микки, стоя на изогнутом кренделем мостике и держась за внутреннюю стену корабля.
Он снова ухватился за ручку и попытался открыть дверь.
– Дай фонарь, – велел Росс.
Он направил два луча на дверь, и Микки потянул за одну из ручек. Он громко сопел, лицо покраснело от напряжения.
– Нет, – покачал он головой. – Заклинило.
К ним подошел Мейсон.
– Возможно, кабина все еще под давлением, – тихо проговорил он, и ему не понравилось, как прозвучало эхо.
– Сомневаюсь, – подумав, ответил Росс. – Скорее всего, перекосило раму. Помоги Картеру.
Росс кивнул на Микки.
Мейсон ухватился за одну ручку, а Картер за другую. Они уперлись ногами в стену и потянули изо всех сил. Дверь держалась. Они поменяли захват и удвоили усилия.
– Эге, поддается! – сказал Микки.
Они нашли новую опору для ног и опять дернули. Раму и в самом деле перекосило. Дверь приоткрылась и снова стала намертво. Им едва удалось протиснуться боком.
В кабине было темно. Мейсон вошел первым и осветил пустое кресло пилота. Следом прошуршал Микки и заводил лучом в поисках кресла навигатора.
Его не оказалось вовсе. Переборка, экран, стол и кресло – все было смято упавшим сверху листом обшивки. У Мейсона перехватило горло, когда он подумал, что сам мог бы сидеть в этом кресле.
Росс тоже вошел. Три луча кружили по кабине. Удержаться на косой палубе было непросто.
Это навело Мейсона на мысль о смещении центра тяжести