– Ты, выходит, теперь тоже, как некоторые, стал считать Турцию захолустьем? – внезапно перебил его Мухиттин. – Эту заметку напечатали, потому что в последнее время было много аварий, связанных с трамваями!
– Нет, он Турцию считает не захолустьем, а бесхозной страной, ждущей завоевателя, – вставил Рефик.
– Да нет, друзья, ну что вы такое говорите, – пробормотал Омер. – Ладно, мне пора. Ты ведь тоже пойдешь, Мухиттин?
Спускаясь по лестнице, они встретили Перихан. Рефик заметил, что жена покраснела, а друзья тоже как будто смутились.
Фуат-бей с семьей уже уехали. Джевдет-бей, сидевший, по обыкновению, в кресле, обрадовался, увидев молодых людей, и стал так настойчиво уговаривать их посидеть с ним немного, что пришлось согласиться.
– Ну что, куда теперь собираетесь? – спросил Джевдет-бей. – Развлекаться?
– Они-то уезжают, а я останусь, – сказал Рефик.
– Понятное дело. Ты теперь женатый человек. А вы, интересно, куда направляетесь? В Бейоглу бываете?
– Бываю время от времени, – сказал Мухиттин.
– Ишь проказник! Слишком-то не увлекайся. Я в молодости совсем нигде не бывал. Сейчас думаю: надо было пожить в свое время, погулять! Но семья и дело важнее, не правда ли? Ты сейчас где работаешь?
– В строительной компании.
– Молодец, хвалю! А ты, Омер, не засиживайся, ищи скорее работу. Здесь не Европа. Здесь все по-другому…
– Я знаю, эфенди, – сказал Омер, поднимаясь.
Джевдет-бей, протягивая ему руку для поцелуя, проворчал:
– Только посмотрите на них! Не успели присесть, уже убегают. А ведь могли бы многому еще у меня поучиться!
– Вы такие красивые, – вздохнула Ниган-ханым и тут же, видимо поняв, что к Мухиттину это определение никак не подходит, прибавила: – Такие молодые… Непременно приходите как-нибудь к ужину. Обещаете? Я буду вас ждать.
Осман заулыбался, снова вспомнив ту старую шутку.
Выйдя на лестничную площадку, Рефик увидел спускающуюся Перихан и встал так, чтобы ей было понятно: ему не хочется, чтобы она еще раз встречалась с его друзьями. «Зачем я так сделал?»
Рефик проводил Омера и Мухиттина до садовой калитки, взял с них слово, что они обязательно как-нибудь снова зайдут и тогда уж поговорят вволю, а потом смотрел им вслед, пока они не растворились в праздничной толпе, заполнившей площадь Нишанташи. «Всю мою юность, всю студенческую жизнь они были рядом со мной», – пробормотал он вслух и пошел назад. Снег, выпавший два дня назад, еще не растаял, лежал кое-где на земле и на ветвях деревьев. Дул резкий, холодный ветер, с ветвей слетали снежинки. Рефик поторопился вернуться в теплый дом. Присел около печки, согрелся и присоединился к беседе.
Глава 5. В другом доме
Простившись с Мухиттином, Омер отправился в Айаз-пашу, добрался до нужного дома и позвонил в дверь квартиры, занимавшей целый этаж. Горничная открыла дверь, сообщила Омеру, что его уже ожидают к ужину, приняла у него пальто и проводила в ярко освещенную гостиную. Омер поздравил с праздником депутата