– В юности все хороши, но она особенно. Если бы я был поэтом, непременно воспел бы её красоту.
– Она, наверное, не умеет говорить по-аварски?
– Откуда же лезгинке знать наш язык? Достаточно того, что я знаю тюркский, как и она, а если бы и не знали общего, не беда – любовь не нуждается в словах.
– А что такое любовь? – поинтересовался Шамиль.
– Ты имеешь в виду любовь к женщине?
– Да.
– Не знаю, как тебе объяснить это состояние.
– Но у меня нет этих чувств, я не встретил такую, которая взволновала бы душу мою, – сказал Шамиль.
Меседу вошла в саклю, она услышала последние слова племянника и, подмигнув Магомеду, сказала:
– Сын брата моего, я покажу тебе ту, которая может вызвать волнение в душе, хочешь?
– Ну, конечно же, я соглашусь, если этого хотят мои родители и друзья.
На другой день Шамиль с Магомедом в сопровождении тетушки Меседу отправились в Унцукуль.
Вначале в дом Абдул-Азиза вошли Меседу и Магомед. Гостеприимный хозяин занялся гостем в кунацкой. Хозяйка взялась за приготовление угощений. Гостьей занималась Патимат. Улучив момент, Меседу подошла к окну и условным знаком позвала Шамиля, «задержавшегося» на улице.
Молодой человек «по незнанию» оказался на женской половине дома. Смело шагнув через порог, он остановился у двери, глядя на растерянную девушку, которая, в свою очередь, окинув пришельца беглым взглядом с ног до головы, смущённо подняла руку, чтобы прикрыть лицо широким рукавом платья, из-под которого виднелись красные шаровары, украшенные золотистым галуном.
– Сын моего брата, тебя ждут не здесь, а в кунацкой, – сказала Меседу, уводя племянника из комнаты.
Девушка понравилась Шамилю. Осенью сыграли свадьбу. Под визгливые звуки зурны[34] и громкую дробь барабана унцукульскую красавицу Патимат привезли в дом Доного. Вторую зиму Шамиль тоже провёл дома, но теперь с удовольствием – возле молодой жены. Магомед после женитьбы друга вместе со своим товарищем Амир-ханом из Чиркея вновь отправился в Яраг к учителю. Но, к удивлению Шамиля, койсубулинские муталимы вернулись до наступления тепла.
Друзья встретились в мечети с Шамилем. После короткого приветствия Шамиль спросил:
– Надолго?
– Наверное.
– Что-нибудь случилось?
– Чуть не случилась беда.
– С кем?
– С учителем.
Молодые люди, окончив молитву, не стали задерживаться в мечети. Шамиль поспешил домой, чтобы уединиться с Магомедом.
Обменявшись приветствиями с домочадцами, Магомед вошел в комнату, где ждал его Шамиль.
– Садись, рассказывай.
– Не знаю, с чего начать… После нашего благополучного прибытия в Яраг к учителю приехал из Кази-Кумуха устад Джамалуддин-Гусейн. Гостил он у светлейшего шейха два дня, а вскоре после его отъезда мы узнали, что хан Аслан-бек донес Ярмулу, будто бы учитель сеет смуту в округе. Ярмул приказал арестовать святого шейха и доставить в Тифлис. Старика