Колодец или цистерна, подумал он, когда почти доплыл и увидел круглую амбразуру над собой. Ещё немного, и он достанет руками кромку люка без крышки и, подтянувшись, наконец-то сможет вдохнуть. Вдох. Грудь приятно и спокойно расширяется. Он смог, он это сделал.
Голова ещё была туманная, тяжёлая; в ушах по-прежнему стоял шум воды; всё тело знобило, и хотелось поскорее выбраться на сушу. Он оглянулся, и там, наверху, где должен быть зенит, вдруг заметил парящую женщину без признаков жизни. Словно пораженный электрическим разрядом, он мгновенно вышел из полусна и вернулся к реальности. Она, безжизненная и недвижимая, влетела в один из переходов и застыла здесь в позе спящего младенца. Он был в космосе, на мёртвом корабле и искал её, потерянную в темноте центрального отсека. Всё стало простым и понятным: долгий подъём из глубины – всего лишь бред, галлюцинация; а поверхность моря, до которой он добирался, задержав дыхание, – овальная дверь выхода. Летя на свет, он интуитивно летел туда, где находилась она. Точно кто-то свыше вёл его к ней. Он нашел её.
Но, боже, неужели она мертва. Он поспешил к ней. Обнял и заплакал. Всё говорило о том.… Нет-нет, постой. Он приблизил своё ухо к её лицу; слабые струйки теплого воздуха защекотали по щеке. Она была жива, без сознания, но – жива. Он посмотрел на неё и улыбнулся.
– Как я испугался за тебя, – прошептал он и… поцеловал её в губы.
Он впервые сделал это. Будь она в сознании, он, вероятно, никогда бы не осмелился сделать этого. Он начал шептать ей то, что давно порывался сказать вслух, и, зная, что она не слышит, был откровенным. Он говорил и говорил,