Внешним проявлением исключительно деятельной и инициативной натуры отца, его неуёмного характера была непокорная шевелюра чёрных жестковатых волос. Их не удалось укротить не только перед любительской фотосъёмкой в 1903 году, но и в 1880 году, когда наш будущий отец снимался в фотоателье. Меня эта шевелюра не раз наводила на мысль о том, что среди его предков, а значит, и наших были южане из болгар или сербов. Мне трудно представить литовца или поляка, этих представителей северных народов не блондинами, а ярко выраженными брюнетами. А если ещё добавить крупный нос с характерной горбинкой чуть ниже переносицы, который передался и нам, его детям, то предположения о принадлежности нашего отца к южанам кажутся мне вполне обоснованными. Сейчас уже можно определённо утверждать, что все сыновья за исключением тебя, Митя, удались в отца. Из сестёр внешность папы унаследовали сёстры Лида и Татьяна. А вот самая старшая из них, умершая в расцвете лет Анна и ты Митя явно «мамины детки». Анна вообще вылитая мама, а ты повторил и овал её лица, и мягкие русые волосы, и крупный нос. Вот только ярко выраженная горбинка выдаёт в тебе Томашевичей! У тебя и характер явно мамин – спокойный и рассудительный.
И лесной смотритель, и мы – его семья жили отнюдь не в безвоздушном пространстве, если говорить об общественной атмосфере, а она на грани веков была неспокойной. Либерально – демократические идеи всё больше и больше овладевали умами интеллигенции. Будучи в самой гуще простого народа, озабоченного извечной мечтой о лучшей жизни, Томашевичи-старшие несомненно чувствовали, что грядут перемены. Свидетельств тому было немало, в обществе накапливалось недовольство самодержавной властью. Чаша терпения народа переполнялась на глазах, оно должна была выплеснуться, не могло не выплеснуться. Катализатором того, что позднее назвали революцией 1905 года, стало позорное поражение в русско-японской войне, ярко обнажившее все пороки режима. События 1905 года не прошли мимо Киевской губернии, Васильковского уезда, а также местечка Ракитно и его окрестностей. Крестьяне соседних сёл под влиянием агитаторов и пропагандистов различных партий начали выступать с протестами против нищенской оплаты труда местными помещиками и арендаторами. Протесты переросли в поджоги усадеб. Сил полиции не хватало для усмирения недовольных. Тогда вызвали регулярные войска.