Опыт общения с людьми, говорящими на других, нежели твой языках, доказывают непреложную истину: человек мыслит понятиями и смысловыми конструкциями, функционирующими в его родной речи, и чем сильнее проявляются различия в языках коммуникаторов, тем сложнее им прийти общему пониманию. Недаром и сложилось так, что партии и движения в разных странах и на разных континентах, носящие одинаковые названия, часто имеют глубокие различия в исповедуемых идеях и ценностях. Бесспорно, язык является лишь одним из многих индикаторов культурного развития. Но при этом – самым ярким и наглядным, демонстрирующим матрицу традиций и убеждений каждого народа.
Как-то мне улыбнулась удача получить в камеру весьма необычного соседа. Это был взрослый полноватый никогда не унывающий перуанец А., содержавший на родине кафе, но затем обанкротившийся и нашедший впоследствии весьма неудачный путь спасти положение – перевезти самый популярный наркотик Латинской Америки, кокаин, в Россию. Ёмкостью для перемещения столь необычного груза был, как это обычно водится, собственный желудок, принять же товар на территории России должен был один предприимчивый прибалт. Но план получил пробоину в самом начале, и перуанец в итоге оказался на нарах с замаячившим пятнадцатилетним сроком.
Так вот, этот человек, для которого родной язык – испанский, а английский он знал весьма посредственно, принялся изучать русский, и за относительно короткий промежуток времени достиг впечатляющих успехов. Стоически преодолевая все трудности, этот перуанец постепенно стал более умело овладевать искусством общения с нами. И в ходе этого общения удалось выяснить весьма интересные подробности.
В испанском языке нет аналога звуку, обозначаемому русской буквой "ж". Произнести любое слово с этой буквой было для А. непосильным трудом. В ходе выяснения испаноязычных названий продуктов также оказалось, что перевода русских слов "гречка" и "гречневая крупа" на испанский нет – эту еду наш друг впервые увидел в России. Да и сам испанский, на котором говорят в Перу, серьезно отличается от того, на котором говорят в бывшей метрополии на Пиренеях. Не имело для А. устоявшегося в странах Европы значения понятие "национализм", который как политическое явление весьма слаб в Южной Америке. Тем не менее, мы нашли связывающую нас обоих нить, стоило мне произнести фразу "El pueblo unido, jamas sera vencido" (русский перевод звучит как "Пока мы едины, мы непобедимы", – именно скандирование этого лозунга вменяется мне стороной обвинения как часть состава "преступления"). Удалось узнать, что в Перу с недавних