Дочь викария. Кэтрин Коултер

Томас. Как приятно, что вы выбрали время для визита. Когда я в последний раз видела Рори, он взбирался по решетке, отделявшей гортензии Мэри Роуз от ее же нарциссов, той самой, которая увита розами.

      Мэри Роуз едва не упала в обморок.

      – О нет, Мегги, скажи, что ты все это придумала! Решетка совершенно ненадежна. Если ты не соврала, клянусь, я больше не буду бегать за Рори и бесконечно благодарить Бога за его спасение! Нет, я соберусь с духом и хорошенько отшлепаю озорника! То есть если он окажется выше, чем на два фута от земли, я его отшлепаю. Милорд, увидимся в столовой через пять минут. Рори! Немедленно спускайся вниз!

      И Мэри Роуз, задрав юбки едва не до колен, бросилась в сад.

      Мегги добродушно усмехнулась.

      – Хороший знак. Она так тряслась над ним. Все боялась, что он снова не сможет дышать.

      – Тряслась? Звучит совсем неплохо, – покачал головой Томас.

      – Трястись в этом случае означает, что она то и дело гладит его, обнимает, тискает, закармливает лакомствами, доводя беднягу до белого каления. Понимаете, он очень самостоятельный парнишка и терпеть не может нежности.