Прежде чем лечь спать, Эдит просмотрела все свои платья, пытаясь решить, в чем завтра идти в Бельведер. И тут разозлилась еще больше: никогда она так долго не мучилась, выбирая наряд. Лежа в постели, она наблюдала, как по потолку проносятся огни, пробиваясь через высокие окна и плотные складки густо-бежевых гардин. «Почему я так часто хожу в черном?» – размышляла она. Уже засыпая, она подумала: хорошо бы завтра Северин Уинтер не надевал в Бельведер свою ужасную куртку с буквой.
Все-таки мне довелось увидеть эту куртку. К тому времени как мы с Утч познакомились с Северином, он из нее уже вырос. В буквальном смысле. Я полагал, что куртку давно выбросили или упрятали куда-то подальше. Однажды, когда мы сидели на ступеньках нашего дома, на тротуаре появилась Эдит и села между нами. Северин очень переживает «из-за всего этого», сказала она. Мы с Утч как раз говорили о том же. Вот и Эдит тревожилась по поводу «всего этого». Мы знали, что Северин несчастлив, но наши отношения были для всех еще внове, а он прямо причины не объяснял, и мы сразу не разобрались.
– Я думаю, надо поговорить, – сказала Эдит. – Нам всем четверым, вместе.
Мы сидели на ступеньках и ждали Северина. Он отвозил дочек к друзьям поиграть. Наши дети тоже куда-то ушли было. Стояла ранняя весна, и было довольно прохладно.
– А Северин не против такого разговора? – спросила Утч у Эдит.
– В любом случае мы должны поговорить, – сказала Эдит.
Вот так мы сидели и ждали. Северин остановил машину прямо перед нами, заглушил мотор и посмотрел на нас троих, устроившихся на ступеньках. На лице его была ухмылка. Я поймал себя на том, что держу за руку и Эдит, и Утч. Он сидел в машине и улыбался будто в объектив фотоаппарата, а когда вышел и направился к нам – я почувствовал, как напряглась рука Эдит. Вот тогда-то я и увидел его в этой чертовой куртке с буквой. Рукава еле закрывают локти, а сама куртка едва доходит до пояса. Футболка, джинсы, кроссовки – все было привычным, превратилось чуть ли не в униформу, но куртку я никогда раньше не видел, хоть и знал о ней. Даже проклятая погода в тот день была точно такой, как тогда в Вене!
Северин не успел подойти к крыльцу. Эдит вскочила и подбежала к нему, когда он еще стоял у машины.
– Где ты ее нашел? – крикнула она, ухватившись за куртку.
Лицо ее было обращено к нему, так что мы не могли видеть, рада она или рассержена. Она дернула его за рукав, потом обняла. Затем, я думаю, он слегка подтолкнул ее к машине, а может, она шагнула к машине сама и он просто поддержал ее под локоть. Она села на место пассажира, точно в профиль к нам, так что по ее лицу я ничего не понял. Северин прыгнул на место водителя и торопливо помахал нам. По-моему, в нашу сторону он при этом не смотрел.
– Потом! – крикнул он.
Эдит даже не пошевелилась, и они уехали.
– Северин