Как я копал в Перу и Белизе. Записки археолога-волонтера. Б. Кош

побережье, до сих пор преподававший там. Ему было порядка 70 лет, он пережил рак, но был такой худой жилистый американец, и работал в джунглях наравне со всеми без поблажек. Уплатив за это денежки (а мог бы и на Ривьере майя отдыхать). Потом была дама лет 60, Нэнси, секретарша в зубном офисе в Сан-Франциско, такой профессиональный археологический волонтер. Побывала во многих интересных местах. Была еще примерно такая же по габаритам дама, но с другого побережья, веселая манхеттенская еврейка Марша, финансовый брокер с Уолл-стрита. Был настоящий рыжий и пухлый, какой-то несуразный увалень, но обаятельный, англичанин Патрик, лет 30. Тоже был иншурансным брокером в Лондон Сити (жизнь удалась!), но вот решил податься в аспирантуру по антропологии майя, чуть не в Оксфорд. Была профессиональная археологиня, из Бруклина, венесуэльского происхождения, по имени Теган, тоже лет 30 – толстая, но веселая лесбиянка-феминистка-хипстер, вся в тату и полосатой шевелюрой. Она была бутч25, курящая и с небритыми подмышками, которые демонстрировала напоказ, как полагается, нося мужскую майку, называемую в Америке «вайф-битер»26. По жизни она работала по контрактам в аварийной археологии, и что делала тут, неясно. Вроде она наукой не интересовалась, а учиться ей тут было нечему. Она сама могла кого хошь поучить копать. Ее нынешняя бруклинская герлфрендша была русских кровей, так Теган себе наколола каких-то русалок с русскими словами27. Теган фонтанировала позитивной энергией и всех заводила. Был мальчик лет 19 сразу после хай скул («трудновоспитуемый», звал его Кош по старой памяти стройотрядов, куда «комнаты милиции» направляли время от времени своих клиентов на перевоспитание трудовым коллективом), Камерон, непонятно как сюда попавший – кажется, он решил перед университетом попробовать, что такое археология (папа пробашлял на такое, респект).

      Это вот и была «наша банда», объединяющим фактором которой был, несомненно, Слутц. Это уже десять человек, ну, и время от времени, еще кто-то подъезжал, так что мы занимали целый стол.

      Итак, после подъема, мы пожирали завтрак, досиживая в столовой почти до начала восьмого, а потом разбегались по будкам – переодеваться. Потому что ехать на работу надо было в 7—30. Но это обычно. А тогда, в день после приезда, в понедельник, на работу поехали «старички» остававшиеся с предыдущего сессии, а нас, «новичков», собрали на палапе и провели курс молодого бойца – рассказали про распорядок, про бумагу в туалетах, и прочее. Ну, как американцы обычно это делают (и практически никогда не делали русские в советские времена, да и щас сомневаюсь – покажут тебе, типа, твой стол, а дальше – «все сама, сама…»). Потом был проведен тур по лагерю. Нам объяснили правила пользования столовой, стиралкой, душем, познакомили с местной посудомойкой Альбертой (она была майя, в отличие от немки поварихи).

      Кстати, про индейцев. Они тут, разумеется, все в основном майя