– Верь мне. Никогда не откажусь! Я приду за вами!
– Даже сейчас? – Алая ехидно оскалилась.
Я вскрикнул! Что-то острое вонзилось мне в бок, пробив насквозь. Боль прострелила тело, заставив выгнуться дугой.
– А… ла… я, – прохрипел я. – За… что?
Моя кровь струйками потянулась вверх. Краем гаснущего сознания отметил, что мы падаем в Бездну.
Алая продолжала ехидно скалиться, а её серая кожа постепенно чернела, покрываясь чешуёй. Серебристые зрачки вытянулись, налились волчьим багрянцем. Из-под белых волос теперь торчала пара загнутых назад витых рогов. Демон!
– Прощай, Шаин, – прошептала на ухо Орила, и зазубренный клинок разорвал горло. Брызнула вверх рубиновая струя…
* * *
Дикий крик разбудил Хоно. Крепыш вскочил с койки, изготовившись к бою. Шестопёр чуть подрагивал в напряжённой руке. С одной стороны – опасаться нечего, ведь это магически изолированное от остального мира помещение, а с другой – ты в Дархасане – в Городе Тысячи Граней. Тут из-за любого угла можно ждать неприятностей в виде кинжала в печень. Особенно ночью. Сейчас как раз время ночное.
Остальные тоже проснулись и теперь стояли с обнажённым оружием, недоуменно переглядываясь. Хотя нет… Гехира и Шаина нет среди проснувшихся.
– Шоб им задницы демон разодрал! – пробурчал под нос Хоно, зашагав к их койкам. – Где эти засранцы? Глухие совсем?
– Кто кричал? – раздался в зале зычный бас по пояс обнажённого, изрисованного вязью татуировок здоровяка Утара, держащего в руках двуручник с широким лезвием.
– Шаин кричал, – послышался из алькова голос Гехира.
– Демон ему в задницу, – повторил Хоно, подойдя к ним.
Остальные тоже подтянулись.
– С тех пор, как погибли Алая с Орилой, – продолжил Гехир, по-прежнему лёжа на койке, – ему постоянно снятся кошмары.
Хоно покачал головой, рассмотрев взмокшего и тяжело дышащего Шаина.
– Из-за девок… – Утар не договорил, получив в бок болезненный тычок локтем. – Хоно!
– Помалкивай, дубина, если не понимаешь, – прошипел тот в ответ.
Здоровяк презрительно фыркнул. Он действительно не понимал. В родном мире женщины занимались лишь домашними делами, ибо не бабское это дело мечами махать. Среди восемнадцати гладиаторов девушек было три – Алая, Орила и Зинра. Последняя хотя бы предпочитала колдовство, что бабе, по мнению Утара, ближе, чем добрый клинок. Но даже магия не спасла Зинру. Та ещё на первом испытании полегла – так и не вернулась в башню госпожи. И не удивительно. Женщине на поле брани делать нечего! Что же касается чувств Шаина к погибшим гладиаторшам, Утар не понимал такого и подавно. По праву сильного воин может взять любую девку.
– Всё, всё! Позыркали и хватит! – бросил Хоно столпившимся гладиаторам, замахав на тех руками. – Расходитесь!
С коротышом спорить не любили, некоторые даже боялись.