Роман изо всех сил сдерживал себя, чтобы не присоединиться к разошедшимся Хозяевам, Рене же счел скромность излишней. Бард с удивлением смотрел, как адмирал, оказавшись между пылевичком и водяным, обнял соседей за плечи, заставляя двигаться в едином ритме. Водяник с готовностью обхватил за шею Хозяйку сосен, та, тряхнув серо-зеленой гривой, положила точеную руку на плечо Хозяину осыпи, в свою очередь облапившему соседа. В мгновение ока круг замкнулся. Танцующие понеслись в безумном хороводе, выкрикивая одним им понятные слова, а посредине продолжал взлетать к небесам в прихотливых прыжках новый Хозяин Ласкавой пущи.
Роман не отрываясь следил за невероятным зрелищем, в глубине души презирая себя за предрассудки, не дающие ему слиться с хороводом, и дивясь странному единению духов и человека.
– Кто бы мог подумать, не правда ли, эльф? – Роман вздрогнул от неожиданности. Рядом с ним на залитой голубым светом траве сидела старая болотница – единственная, кто остался на месте, не считая его самого. – Кто бы мог подумать, – повторила старуха, – что человек поведет пляску Ночи…
– Он не обычный человек, матушка, – откликнулся Роман.
– Хорошо, что ты это понимаешь…
– Но откуда о нем знаешь ты?
– Знаю, и все. Когда я вас увидела, то поняла, что началось…
– Что началось, матушка?
Болотница какое-то время не отвечала, следя глазами за безумствующим хороводом, потом повернулась к Роману и властно сказала: «Идем!»
Бард спокойно вложил пальцы в протянутую ему сморщенную широкую ладонь – он уже ничему не удивлялся. В глаза бросились звездные брызги, раздался тонкий мелодичный звон, как от гитарной струны, и они оказались на поляне, заросшей ровной мягкой травой и желтыми пушистыми цветами.
Яркий лунный свет заливал окрестности, и Роман увидел, что поляна постепенно переходит в бугристую равнину, местами заросшую гибким тростником. Неистовая луна позволяла рассмотреть на краю луга серебристые метелки путеводной травы илиссиса, растущей на болоте там, где человек может пройти, не рискуя утонуть. Они находились в самом сердце топей, внизу – бездонная пропасть, заполненная вязкой грязью, а прелестные золотые цветы – не что иное, как слезы елани, вырастающие, как гласят легенды, из глаз утонувших. И все равно ноги Романа даже не вязли, хотя к зеленой магии он не обращался.
– Верно, арр, мы в самой середке. Сюда иногда добирались люди, но без моего разрешения еще никто не выходил. Это место все еще принадлежит мне, и только мне! Свет, ваш Свет сюда не проникал даже в лучшие ваши годы.
– Значит, ты из Прежних?
– Просто я тогда уцелела. – Старуха нехорошо засмеялась. – Вы о