Я, впрочем, пробыл в Тифлисе только несколько дней, будучи откомандирован к генералу Ланскому в Дагестанскую экспедицию. Купив вьючных лошадей, я со слугой своим и казаком отправился в поход. Путь наш пролегал на юг по великолепной Алазанской долине. На казацких постах, содержащих почту, нам давали верховых лошадей в сопровождении так называемого чапара, то есть проводника из туземцев. Тут по заходу солнца проезжая по кустарникам вдруг подле меня послышался крик ребёнка, а вслед затем лай собак. Я остановился и спросил чапара:
– Что это такое? – но он не понимал ни моего удивления, ни моего вопроса, потому что ему это явление было совершенно обыкновенное, и после долгих толков я, наконец, узнал, что это голос весьма обыкновенного в южных степях животного, называемого шакалом и составляющим что-то среднее между собакой и лисицей. Мех его немного похож на енота, но теплоты такой не имеет, и в Грузии нередко этим мехом обманывают незнающих покупателей.
Прибыли на станцию, состоящую из плетневого сарая, где помещались казаки, и вышки, то есть караулки, стоящей на трёх высоких столбах и где стоит казак на часах, чтобы далее видеть окрестную местность. На этом посту мне надобно было ночевать, но казаки не советовали спать в плетневом сарае по причине множества блох, и я расположился под открытым небом, вблизи вышки. Ночь была прекрасная, тёплая, тихая, и я проспал отлично до самого утра. Но когда пришлось одеваться, я не мог найти сапог, и их отыскали в разных местах в шагах 50-ти. Шакалы их утащили, так как они были смазаны салом. Это животное питается птицами, маленькими зверьками, и всякими мясными остатками и чрезвычайно ловко подкрадывается к молодым гусятам и цыплятам.
На другой день я хотел, чтобы чапар привёл нас ночевать в деревню, а не на пост, так как на сим последнем невозможно получить корма ни для себя, ни для лошадей. Чапар говорил, что татарская деревня находится только в стороне в нескольких верстах. Солнце закатывалось, и мы поехали. Дорога пролегала равниною, покрытою кустарником. Скоро стемнелось, и месяц тускло осветил всю страну. Мы всё ехали, а деревни нет. В кустах дороги не было видно. Вдали слышен был лай собак, мы устремились в ту сторону, полагая, что это деревня, ничуть не бывало, это были только шакалы. Мы бросились в другую сторону, та же неудача, и, наконец, совсем сбились с пути. Была полночь, а деревни нет. Я грозил чапару за его беспечность, но это всё ничуть не помогло, и мы хотели уже расположиться ночевать в кустарники, как послышался напев петуха. Это было в полночь, и конечно вблизи какого-нибудь жилья. Мы направились туда и, действительно, нашли татарский двор, а недалеко оттуда и деревню. Можно себе представить,