С его помощью я оказалась в седле. Лель подал мне повод и легко вскочил на своего жеребца, серого в яблоках. Я лишь удрученно вздохнула, наблюдая, как ловко мои спутники обращаются с лошадьми.
До конца дня мы останавливались еще несколько раз – пройтись пешком. Ребята прекрасно понимали, что с непривычки я сильно устаю, и давали мне возможность размяться.
Как Сигрид и предсказывала, по дороге нам встретился маленький табун единорогов. Замирая от восторга, я рассматривала белых, тонконогих животных, которых от лошадей отличало лишь наличие тонкого, иглоподобного рога. Единороги, держась рядом, мирно паслись. Наше приближение их скорей насторожило, чем напугало. Они не бросились наутек, а лишь немного отошли и смотрели на нас, низко опустив рогатые головы. На мой вопрос, почему единорогов не пытаются приручить, ребята ответили, что более тупой скотины и придумать нельзя: все попытки терпели поражение. К тому же рог представлял собой не шуточную опасность. В общем, местный люд давно отказался от этой затеи, придя к выводу, что лошади куда более спокойные и умные животные. На вопрос о наличии магических свойств у этих животных, воспетых в книгах моих любимых писателей, все дружно засмеялись. Потом замолчали, засомневавшись в справедливости своего к ним небрежения.
Вечерело. Солнце коснулось румяным бочком горизонта, окрасив степь огненными красками. Легкие облачка казались сахарной ватой на фоне темнеющего неба. Духота усилилась. Монотонность пейзажа, усталость и жара сделали свое дело: понуро опустив голову, я бездумно смотрела в одну точку, каким-то чудом удерживаясь в седле.
– Ксения, – позвал меня Лель. – Потерпи, скоро привал.
Я безучастно посмотрела в его обеспокоенное лицо и кивнула. Привал… Целая ночь отдыха и никакой тряски, наконец-то!
Обещание скорого отдыха немного взбодрило. Я встряхнулась и выпрямилась в седле. Огляделась, гадая, где мои спутники решать остановиться на ночлег. Хорошо бы найти какой-нибудь водоем: отчаянно хотелось окунуться в воду, смыть пыль и избавиться от запаха пота, и своего, и конского. Как будто в ответ на мои мольбы, впереди сверкнула влажным телом река, и я благодарно подняла глаза к небу.
Усталые лошади, почуяв близость воды, ускорили шаг и вынесли нас на пологий, песчаный берег, густо поросший кустарником. Стоянку решили разбить под огромной плакучей ивой, подметающей гибкими ветвями землю. Я кое-как сползла с кобылы, и Лель придержал меня за талию, помогая устоять на одеревеневших ногах. Принял из моих трясущихся от усталости рук повод. Я благодарно ему кивнула и со стоном потянулась: чувствовала я себя паршивей некуда. Рэв и Сигрид, поручив Лелю заботу и о своих лошадях, начали разбивать стоянку.
Я побродила вдоль берега, разминаясь, и, не зная, куда себя деть, вызвалась помочь Сигрид собрать хворост для костра. Рэв занимался сооружением лежака: срезал ножом ветки с ближайшего кустарника и укладывая их пышной периной. Я с сомнением осмотрела эту импровизированную кровать, понимая, что как бы густо