– Разрешите?
– Входи, конечно, входи. Что нового? Как дежурство?
– Борис Иосифович, был один странный звонок…
– По какому поводу?
– Позвонил некто Кривощеков. Он прочитал в газете обращение по поводу убийства Подкорытовых. Утверждает, будто знает убийц несчастных. По крайней мере, он так считает.
– Так в чем же дело? – удивленно спросил заместитель прокурора Прижелезнодорожного района Федоровский. – Не знаешь, что делать? Пусть немедленно приезжает сюда. Надо допросить.
– Он сейчас не может. Говорит: полугодовалая внучка на руках. Не поедет же он с ней. Говорит, что завтра с утра приедет.
– Мы не можем ждать. А что, если его информация подтвердится?
– Разрешите, Борис Иосифович, мне съездить к нему и на дому взять объяснение?
– А здесь кто останется?
– Я же быстро.
– Не пойдет. Свяжись с полицией. Там в дежурной части наверняка найдется один опер. Пусть съездит по адресу и допросит.
– Но я Кривощекову сказал, что приедут от нас, из прокуратуры.
– И что? Мало ли…
– Разрешите съездить, а? У меня все же опыт.
– Ни в коем случае. Я же тебе сказал. Не хватало, чтобы следователь прокуратуры бегал по каждому звонку.
– Александр Степанович мне бы обязательно разрешил.
– Да? – Федоровский придвинул телефонный аппарат. – Звони. Он дома. Я полчаса назад с ним разговаривал. Как он решит, так и будет.
– Неудобно как-то беспокоить в такой поздний час. Нет, не буду звонить. Сделаю так, как вы сказали.
22 января. Четверг. 21.32
Фомин все еще сидел в кабинете. Знал ведь, что дома ждут не дождутся. Но что-то его удерживало. Он все думал об убийстве Подкорытовых. Выстраивал разные версии, но потом сам же их рушил. Потому что все противоречило здравому смыслу. Семья – самая что ни на есть заурядная и потому к мафии, конечно, не имеет никакого отношения. Не может иметь отношения. Иначе говоря, не заказное убийство. Погибшие не могли никому помешать. Хотя… Нельзя полностью сбрасывать со счета чистую случайность. Например, случайно стала Подкорытова-старшая свидетельницей чего-то такого, что для мафии смерти подобно. Станут, что ли, церемониться? Нет! Для них кровь людская, что водица. Убрали старшую, а заодно и младшую. Да, но зачем глумление над девочкой? Нет, все же киллер таким заниматься не будет. Убьет – да, но не это же! Однако сделано-то все профессионально. Так чисто работают только киллеры.
В кабинет пулей влетел старший оперативный дежурный райотдела Смирнов.
– Что с тобой, Иван Ильич? Какая муха укусила?
– Убийство!
– Понимаю, что убийство. И что? Первое в твоей практике?
– Нет, но…
– Вот и действуй. Звони в прокуратуру. Отправляй на место группу. Разве без меня ты этого не знал?
– Знал, но…
– «Но» да «но»… Сколько можно? Есть же и другие слова.
– Александр Сергеевич, послушайте…
– А я что делаю? Говори, что еще там. Только покороче. Домой ухожу. Давно пора.
– В прокуратуру