Антропологическая направленность правовых взглядов указанных выше мыслителей привела к появлению в последней трети века двух истоков, двух направлений общественно-правовой российской мысли, которые позднее – в XIX в. – приведут к размежеванию российской интеллигенции на охранительных либералов и либеральных консерваторов, с одной стороны, и радикалов-революционеров, с другой.
К первому направлению отнесем сторонника конституционной монархии князя М.М. Щербатова, который в своей статье «Размышления о законодательстве вообще» полагает, что «несть на свете законов, которые бы от времени до времени не требовали некоего направления или перемены», и предлагает создать постоянный законодательный орган, который в процессе законотворчества учитывал бы не только современную правовую ситуацию, но и соблюдал бы принцип преемственности, учитывая «умоначертание народное и расположение страны, пребывающие законы, с какими намерениями они были соделаны, и самые обычаи»[4]. Текст закона должен быть предельно краток, понятен представителям всех сословий. Для этого необходимо соответствие юридических норм моральным, и здесь Щербатов усматривает непреодолимое препятствие на пути создания совершенного законодательства в виде несовершенства человеческой природы, «повреждения разума человеческого». Приходится ограничивать свои естественные права ради гражданских «должностей»: «все твое благоденствие состоит от соединения общества…, воздавай ему за все блага, которые от того получаешь»[5].
По мнению Щербатова, достижению «общего блага» может помешать тенденция, наметившаяся в петровское время и развивающаяся во второй половине века – «размывание» сословий. Щербатов полагает, что это наносит большой вред общественному сознанию и представляет угрозу благополучию страны. «Естественные» отношения образовывали в течение долгого времени духовные общности в рамках сословий, которые теперь разрушаются.
Предоставления крестьянам земли, наделения их естественными правами и свободами Щербатов, как известно, не предполагал, предвидя неизбежное имущественное расслоение, обнищание большой части крестьян и увеличение расходов государства на благотворительность. Социальная обусловленность его взглядов находится в сфере добросовестных заблуждений Просвещения. Он полагает, что социальными процессами можно манипулировать из сферы духовного, что можно изменить общество интеллектуальными усилиями его лучших