– Нет уж, – подумал я. – Диспуты? Теперь всем вам, друзья, прямая дорога на внеочередную проверку, хорошо, как не на демонтаж. По крайней мере, серии "Гаврила" точно.
Участкового Сидоренко я нашёл на пасеке, где он, в сетке и с дымарём, возился у потревоженного улья. Носились ошалелые пчёлы, в неподвижном воздухе стоял ровный глухой гул.
– Тарас Петрович! – позвал я. – У меня к вам дело есть. Срочно.
– А, Павло, заходь, будь ласка! – откликнулся Сидоренко. – Я зараз! Тут яка-то холера мне улик попортила, схоже, як ведмедь.
– В середине села, Петрович?!
– То то ж и оно, шо в середине. А он шерсть-то ведмежая. И собака не гавкнул – это як?
Сидоренковского кобеля знала вся Змиевка. Редко кто решался заходить на подворье к участковому, не имея в руках увесистого дрына. Даже когда Дюк сидел на цепи. А уж голосина у него был – даже я на другом конце деревни, бывало, просыпался среди ночи.
– Я к вам официально, Тарас Петрович.
– Ну, тогда погоди, – Сидоренко скрылся в доме и через минуту снова появился, уже в форме. – Ну, давай, шо там у тебя.
Я чуть напрягся, завладевая его сознанием. Это оказалось легко.
– Нападение робота на человека. Необходимо оформить протокол. Проконтролируйте также ментоизоляцию и инициируйте проверку всей серии, – монотонно заговорил я. – Остальное нужное напишете сами, старшина. И считайте, что я с вами находился всё время до вечера. Добросовестно отвечая на вопросы, – всплеском М-сознания я впечатал информацию в податливый милицейский мозг. Терять полдня мне было ни к чему, с формальностями он и сам прекрасно справится, а все данные у него теперь есть.
Мне надо было разобраться. Как следует разобраться и в себе, и в ситуации. Вот уже неделю я жил в Змиевке, на сеновале у дядьки Ивана. Я сам выбрал это место – во-первых, дом Иванов стоял несколько на отшибе, а мне лишние глаза да уши вовсе ни к чему. Во-вторых – Вероника, племянница старого Ивана.
Именно с ней я столкнулся на крыльце в первую же ночь, когда здесь появился. Меня поразило полное сходство её с моей Джоан. Каждый экземпляр серии "Джоан" выпускали с индивидуальной коррекцией психосоматики, из-за этого мне в своё время пришлось пережить довольно неприятную процедуру зондирования подсознания. Зато потом у меня не было проблем.
Мне нравилось в ней всё – и внешность, и голос, и… Короче, каждый десантник любит свою Джоан. Иначе в космосе долго не выдержать.
А Вероника была похожа на мою Джоан как две капли воды. Как, почему?
Ладно, о личном потом. Сейчас надо было осмыслить происходящее. И не наделать ошибок. И не опоздать с безотлагательными действиями. А в том, что такие действия мне предстояли, я не