Горячность де Лозена привела Анжелику в замешательство.
– Чего вы от меня хотите? – перебила она его. – У меня много дел.
– Какие еще, к черту, дела могут быть у женщины, кроме любви? Право, вы просто эгоистка, запершаяся в башне, которую вы сами же себе и построили, чтобы защититься от жизни.
Анжелику поразила такая проницательность под завитым париком придворного.
– Это и так, и не так, Лозен. Кто может понять меня? Вы не были в преисподней…
Охваченная внезапной слабостью, она откинула назад голову и прикрыла глаза. Только что Анжелика вся горела, а теперь ей казалось, что она ощущает, как холодна кровь в ее венах. Она почувствовала нечто напоминающее смерть или приближение старости. Ей захотелось позвать Пегилена на помощь, однако в то же время рассудок подсказывал ей, что такой спаситель может увлечь ее к новым опасностям. Анжелика решила оставить скользкую тему. Выпрямившись, она игриво спросила:
– Между прочим, Пегилен, вы так и не сказали мне, добились ли вы в конце концов должности гроссмейстера?
– Нет, – спокойно ответил Пегилен.
– Как – нет?
– Нет. Вы уже неоднократно наносили мне удары, однако на сей раз я не попадусь в ловушку. Вы в моей власти и пока со мной не рассчитались. В настоящий момент меня интересует не должность гроссмейстера, а причина, по которой ваша женская судьба прячется в вашей упрямой головке, а не здесь. – Он положил ладонь прямо на грудь молодой женщины.
– Пегилен! – Анжелика гневно поднялась с дивана.
Но он проворно схватил маркизу, так что она потеряла равновесие, и, опрокинув на свою правую руку, просунул левую между ее колен. Теперь Анжелика почти лежала на софе, прижавшись грудью к де Лозену.
– Молчите и ведите себя тихо, – назидательно вытянув указательный палец, приказал он. – Медицина изучит ваш случай. Я полагаю, он критический, однако не безнадежный. Ну же, приступим. Прежде всего попросту перечислите мне всех благородных господ, что вертятся вокруг вас и теряют сон при одном упоминании вашего имени.
– Право… Неужели вы полагаете, что их много?
– Запрещаю вам делать вид, что вы удивлены моим вопросом!
– Но, Пегилен, уверяю вас, я не понимаю ваших намеков.
– Как, вы даже не заметили, что при вашем появлении маркиз де Лавальер трепещет, словно обезумевший мотылек; что брат Атенаис Вивонн, столь счастливый в любовных делах, начинает заикаться; что Бриенн принимается острить… Господа Сент-Эньян, Роклор начинают волноваться, а наш сангвиник Лувуа после десятиминутной болтовни с