Я был в отчаянии. Теперь он будет думать, что я алкоголик, придурок и черт те что. Но, к моему удивлению, он перезвонил вечером и сказал, что все было прекрасно и что у меня чудесная мама, с которой они завтра собрались в театр, а я могу присоединиться, тем более что билеты он уже купил.
Примерно так все и началось.
Потом мы пару месяцев встречались. У нас был хороший взаимный секс и те первые моменты, когда двое узнают друг друга, очень осторожно стараясь не задеть ничего хрупкого. Когда мы первый раз пошли вместе в кино, когда он показал мне любимый зал в музее, а я купил ему шарф, и мы пошли гулять, взяли кофе в бумажных стаканчиках, а потом два часа ходили по книжному, каждый по своим отделам, и, встретившись на кассе, с любопытством рассматривали, кто что выбрал, и прикидывали, что из этого можно было бы взять почитать.
Со временем я понял, что он не умел, да и сейчас не умеет говорить о своих чувствах. Как юрист он формулирует очень скупые и логичные фразы. Пытается рационализировать чувство, облечь свое отношение ко мне во что-то, напоминающее договор. И мне иногда кажется, что словами нежности, мелочами внимания он выплачивает дивиденды.
И каждый раз, когда он это делает, я очень удивляюсь. Потому что мне вдруг открывается, что его нежность ко мне со временем не проходит, и ценность наших отношений в его глазах все так же высока.
Сейчас и тогда.
Но тогда он уехал на стажировку за границу.
А у меня умерла мама.
Мы почти не общались в тот момент. Я не был уверен, что ему это нужно, мне не хотелось быть навязчивым, тем более что всех разговоров у меня было снова и снова обсуждать, как мне больно. Никто не может снова и снова слушать про смерть. Только материнская любовь безоговорочная и полная и принимает тебя любым, а всякая другая хочет получать что-то взамен. Во всяком случае, не стоит начинать с требований. Не стоит навязывать человеку свой долг ему.
Как оказалось, он думал примерно так же, тоже не хотел быть навязчивым и связывать меня какими-то обязательствами. Но когда он вернулся, он позвонил, и мы встретились.
Мне было любопытно увидеть его лицо, первый взгляд на меня. Что он увидит? Как сильно он удивится? Что я прочту.
Я волновался, как в тот первый раз. Ноги подгибались. Живот сводило судорогой. Мне казалось, что меня стошнит. И я готовился к тому, что он скажет. Скажет, что он рад меня видеть. Что я отлично выгляжу. Что сочувствует мне. Еще несколько дежурных фраз. Потом он скажет, что у него кто-то есть. Что он рад меня видеть,