Но постройку шалаша мы закончили к заходу солнца. Причиной тому было не только моё слабое знание в его возведении, но и продолжительные поиски подходящих ветвей. И всё же он был построен. Внутри шалаша Этилия уложила толстый слой пушистых ветвей, сверху настелила душистые травы и, раскинув в стороны руки, повалилась на них. Накрыв Этилию своей просохшей рубашкой, я вышел из шалаша и, миновав костёр, приблизился к грани песка и воды, – к месту, куда впервые ступили её ноги. Отыскав в свете луны следы её ступней, я наклонился, дотронулся до них и, закрыв глаза, поднёс руки к лицу. Не знаю, показалось мне или то была явь, но я ощутил аромат молодого тела Этилии, пьянящий меня на протяжении всего времени, что находился рядом с ней.
Умом осознавая, что Этилия слишком юна для моей любви, я ничего не мог поделать со своим сердцем. Я был влюблён в неё с первого взгляда! И даже сейчас, когда Этилии не было рядом, я ощущал её близость и аромат её волос приятно щекотал мне ноздри. Мне казалось, что мы знакомы не несколько часов, а целую вечность. Вечность, когда-то прожитую в любви!
Костёр, коснувшись глади реки рассеянным бледным светом, напомнил мне о своём существовании. Тяжело вздохнув, я приподнялся и направился к нему. Постанывая над съеденными дровами, затухающее пламя костра требовало жирной добавки. Подбросив в него несколько толстых ветвей, я сел на обрубок дерева, на котором совсем недавно сидела Этилия, и, казалось, ощутил её тепло.
Ночь хозяйкой расползлась по небосводу. В ожидании Аашуа, я сидел у костра, но Аашуа так и не появлялся. Вскоре я клевал носом.
Кто-то коснулся моего плеча. Я открыл глаза и увидел Этилию.
– Сергей, мне холодно одной! Пойдём в шалаш, – проговорила она и, скользнув своей рукой с моего плеча до запястья, крепко сжала его и потянула на себя. – Пойдём в шалаш.
В шалаше, – сразу после того, как мы расположились на пышном ложе, она без всякого стеснения плотно прижалась ко мне, обняла руками, поцеловала в щеку и, уложив голову на мою грудь, замерла. Окунувшись в аромат её тела, я быстро уснул.
Спал я, вероятно, не долго, так как проснулся от капели падавшей на моё лицо. Открыв глаза, я увидел склонённое над собой лицо Этилии. Свет полной луны, падавший на него, ясно высвечивал её глаза полные слёз.
– Что с тобой, Этилия? – спросил я её и услышал пронзившие меня слова.
– Почему ты отвергаешь меня? – всхлипывая, проговорила она, и новые капли горячих слёз окропили моё лицо.
Второй раз в течение короткого времени я не знал, что ответить.
– Почему ты отвергаешь меня? – вновь проговорила она и резко, не дожидаясь ответа, сбросила платье