– Я хочу немного грибов с крабами, – сказал ему Вереек, – так, на закуску. Я умираю от голода.
Каллаган передал свой пустой стакан.
– Принесите мой заказ тоже.
– Больше не спрашивай, Томас. Ты можешь вынести меня отсюда часа через три, но я все равно не скажу. Давай договоримся, что Прайс и Маклоуренс являются типичными фигурами для всего списка.
– Все неизвестные личности?
– В основном да.
Каллаган медленно потягивал скотч и качал головой. Вереек скинул пиджак и ослабил галстук:
– Давай поговорим о женщинах.
– Нет.
– Сколько ей лет?
– Двадцать четыре, но очень зрелая.
– Ты мог быть ее отцом.
– Мог. Чем черт не шутит.
– Откуда она?
– Из Денвера. Я уже говорил тебе об этом.
– Я люблю западных девочек. Они такие независимые и нетребовательные. И к тому же склонны носить «Ливайс» и иметь длинные ноги. Я, наверное, женюсь на такой. У нее есть деньги?
– Нет. Ее отец погиб в авиационной катастрофе четыре года назад, и мать получила хорошую компенсацию.
– Тогда у нее есть деньги.
– Ей хватает.
– Надо думать, что хватает. У тебя есть фото?
– Нет. Она не внучка и не пудель.
– Ну почему ты не захватил ее фотографию?
– Я скажу ей, чтобы она прислала тебе одну. Почему это тебя так развлекает?
– Умора. Великий Томас Каллаган, у которого было полно женщин, влюбился по уши.
– Я не влюбился.
– Это, должно быть, рекорд. Сколько уже, девять или десять месяцев? Ты поддерживаешь устойчивые отношения почти год, не так ли?
– Восемь месяцев и три недели, но не говори никому, Гэвин. Это нелегко для меня.
– Твоя тайная жена. Ну, расскажи подробнее. Какой у нее рост?
– Сто семьдесят, пятьдесят четыре килограмма, длинные ноги, джинсы в обтяжку, независимая, без претензий, этакая типичная западная девочка.
– Я должен найти себе такую. Ты собираешься жениться на ней?
– Конечно, нет. Допивай свой стакан.
– Она у тебя одна?
– А у тебя?
– Конечно, нет. Никогда не ограничивался одной. Но мы говорим не обо мне, Томас, мы говорим здесь о Питере Пэне, Каллагане Холодной Руке, человеке с ежемесячно меняющимся представлением о женской красоте. Скажи мне, Томас, но только не лги своему лучшему другу, а просто посмотри мне в глаза и скажи: неужели ты докатился до моногамной связи?
Навалившись на стол всем телом, Вереек смотрел на него во все глаза и глупо улыбался.
– Не так громко, – сказал Каллаган, оглядываясь по сторонам.
– Ответь мне.
– Назови остальные имена из списка, и я отвечу тебе.
Вереек отвалился от стола.
– Прекрасный ход. Я думаю, что твой ответ должен быть утвердительным. Ты влюбился в эту девицу, но не хочешь признаться в этом. Мне кажется, что ты у нее на крючке.
– О’кей, я у нее на крючке. Тебе стало легче?
– Да,