Остро запахло скотобойней. Горячая свежая кровь моментально пропитала одежду Сармиса и теперь весело капала на замусоренный цементный пол, формируя лужу.
Мейсон достал револьвер и направил его на Глорию.
– Брось нож!
– Конечно, – она бросила окровавленный клинок и, обтерев руку о лацкан пиджака покойного, распахнула плащ, – а ты положи пушку на пол и толкни её мне.
Под плащом у Глории обнаружились серые продолговатые брикеты, туго примотанные к талии металлизированным скотчем, и путаница разноцветных проводов.
– Ого! – потрясённо выдавил Блеквуд и, уронив ствол, толкнул его в сторону девушки.
– Умница! – она подняла пистолет. – За мной не ходить! Ничего личного, мальчики, просто такой вот странный поворот…
Она спиной попятилась к выходу и скрылась за дверями. Послышались выстрелы.
– Кадиллак, – мрачно констатировал Фрэнк.
– А смысл? – вслух начал рассуждать Мейсон. – На ней С-4 килограмма полтора, преследовать себе дороже…
– Нужно догнать! – воскликнул Алекс. – Ещё не поздно!
– Что!?
– Давай! – он достал из-за пояса трофейный пистолет доктора и протянул Фрэнку. – Я успею догнать его, ну же!
Тот взял из рук Алекса оружие:
– Рубашку сними, заляпаешь!
Выстрел гулким эхом ударил по гофрированному металлу, много раз отразился от ржавых ферм конструкций и наконец затих, оставив после себя резкий запах пороха.
Глава 9
Боли Алекс не почувствовал. Пуля выбила его из тела увесистым пинком, оставив в груди аккуратное отверстие, исходящее сизоватым дымком. Проморгавшись и привыкнув к смене состояния, бывший чернокнижник разогнал вокруг себя назойливый золотистый туман, рванул догонять свою единственную надежду на избавление.
На каменистом плато сегодня вновь было не протолкнуться. Тысячи новопреставившихся комков протоплазмы были похожи на живую мерцающую реку.
"Опять война, а я не в курсе!?" – походя удивился Алекс.
Его всегда удивляла эта скученность и неразбериха, как будто на земле человеков выкашивали легионы профессиональных убийц без перекуров и выходных, а пункт приёма потерпевших обслуживала старая одноногая медсестра с прогрессирующим артритом.
Гигантская светоинсталляция Петра важно зачитывала имена и свершения душ, украдкой зевая. Алекс махнул рукой старцу и показал знаками, что ему вниз. Пётр понимающе кивнул и стукнул голографической ногой в закопчённую калитку Ада. Скрипнула на несмазанных петлях дверь и взъерошенный чёрт, в мятом кителе с сержантскими лычками, высунул голову. Стоявшие на обрыве благочестивые души заохали и попятились. Из темного провала преисподней пахнуло удушливым жаром и марихуаной.
– Чё барабанишь, старый!? – сипло проворчал привратник. – Обед у меня, кому там, вашу мать, невтерпёж на сковородку!?
Пётр сделал мину – "я не при делах" и перевёл стрелки на Алекса.
– Здорова,