В огромном большинстве случаев при загвоздке в общении я просто не знаю, как с хорошей миной выйти (выпутаться) из явно плохой игры, а поэтому нагромождаю глупости, о которых потом очень горько и очень долго сожалею, за которые сам себя казню. Я из тех, кому стыд глаза выедает – ест буквально всю оставшуюся жизнь. И очень многие связи с людьми, которых любил, я потерял, так и не решившись возобновить встречи после того, как перед ними провинился.
В других случаях сохранить – или восстановить – хоть сколько-нибудь нормальные отношения удается только благодаря безоговорочному признанию своей глупости, неправоты, прямой вины. Благодаря своей маме я в какой-то мере умею не только «не видеть умом», но и искренне не чувствовать унижения в признании своей вины, если уж действительно виноват. Не всегда, но часто это обезоруживает праведно разгневанного друга, и конфликт гасится. Настаивать на своем лишь потому, что оно свое, неважно, правильное или нет, либо «защищаться» по принципу «сам дурак», «сам не лучше, а то и хуже», оправдывая собственную ошибку тем, что и другие не святые, а то и пытаясь взвалить свою вину на этих других, свалить с больной головы на здоровую, – такое поведение, конечно, верх неразумия, и в результате рискуешь либо замкнуться в узкой, тем более узкой, чем ты нетерпимее, секте «единомышленников», либо вообще оказаться в одиночестве.
Впрочем, замыкаться в самоедстве, в самобичевании, в самоосуждении не лучше. Это моральное самоубийство, и я к этому очень склонен. Склонен, но, к счастью, из-за фатальной открытости характера с огромным большинством людей это у меня не получается. Ведь следствием замыкания в своих бедах тоже может быть полное одиночество, а то и самоубийство физическое. Будучи слепоглухим, я самому себе сделать скидку на слепоглухоту не могу. Это не значит, что я вообще «фактор слепоглухоты» игнорирую – наоборот, тщательно учитываю, но с целью не самооправдания, а как можно более точного самоисследования.
Вообще мне тогда же пришло в голову, что я – как бы разведчик науки на планете слепоглухоты, и в этом качестве мне было бы очень хорошо иметь список вопросов, составленный учеными самых разных научных интересов. Это очень облегчило бы мою исследовательскую работу.
При этом я не испытываю ни малейших этических судорог по случаю моей «разведывательной» роли. Все мы, говоря словами А. М. Горького об О. И. Скороходовой, «существа для эксперимента» в силу уникальности, неповторимости каждого. Все мы вынуждены отвечать на задаваемые жизнью вопросы. Все мы вынуждены поэтому, более или менее сознательно, заниматься самоисследованием,