Походы Александра Македонского. Михаил Елисеев

стихами из трагедии Эврипиада «Медея»: «Всем отмстить – отцу, невесте, жениху». Однако вряд ли царевич был виновен в смерти отца. Обратим внимание, что на момент убийства Александр единственный законный наследник Филиппа, которого уважают в армии и знают в народе. Недаром базилевс с ним помирился и убедил вернуться в Македонию. Вполне возможно, отцу удалось убедить сына в том, что ничего плохого он ему не желает и оставляет своим преемником. Сейчас трудно сказать что-то определённое, но, на мой взгляд, в данной ситуации Александр чувствовал себя при македонском дворе достаточно уверенно. Отношения с Филиппом стали налаживаться, и вряд ли царевич пошёл бы в настоящий момент на убийство отца. Совсем другое дело – Олимпиада.

      Гордая и властная царица, жрица древнего культа Кабиров, она чувствовала себя униженной: «Олимпиада не менее страдала от того, что ее отвергли и предпочли ей Клеопатру, чем Павсаний – от своего позора» (Юстин, IX,7). Мать Александра прекрасно понимала, что та роль, которую она раньше играла при царском дворе, теперь будет принадлежать другой женщине. Ситуация может измениться только в том случае, если базилевсом станет сын, а главный виновник её позора отправится к Аиду. Ещё во время своего пребывания в Эпире оскорблённая царица искала возможность отомстить неверному мужу: «Олимпиада со своей стороны побуждала своего брата Александра, царя Эпира, к войне с Филиппом и достигла бы цели, если бы Филипп не сделал Александра своим зятем, выдав за него дочь» (Юстин, IX,7).

      Трудно сказать, начал бы Эпирец войну с Филиппом или нет, ведь своим троном он в конечном итоге был обязан именно базилевсу. Да и на полях сражений армии Эпира было бы сложно противостоять ветеранам Филиппа. Александр Эпирский был реалистом, и ввергать свой народ в войну из-за оскорбленных чувств сестры не стал, времена Троянской войны канули в Лету. Поэтому, можно предположить, что, не найдя понимания у брата, Олимпиада решила обратиться к Павсанию.

      Её поведение после смерти мужа также наводит на определённые размышления: «Когда же она, услыхав об убийстве царя, поспешила на похороны под предлогом исполнения последнего долга, то она в ту же ночь возложила на голову висевшего на кресте Павсания золотой венец. Никто, кроме нее, не мог отважиться на это, раз после Филиппа остался сын. Спустя немного дней она сожгла снятый с креста труп убийцы над останками своего мужа и приказала насыпать холм на том же месте; она позаботилась и о том, чтобы ежегодно приносились умершему жертвы согласно с верованиями народа» (Юстин, IX,7). К тому же царица вполне могла договориться с друзьями Александра о том, чтобы Павсаний не попал живым в руки правосудия. Мы помним, что преследовали убийцу люди наследника, а не базилевса. Диодор называет их имена, это Пердикка, Леоннат и Аттал.

      Обратим внимание на первых двух. Когда после смерти завоевателя его полководцы начнут растаскивать на куски огромную империю, именно Леонната выберет себе в мужья овдовевшая к этому времени сестра Александра